Анатолий Ковалев - Гробовщик

— Случайно знаю, — улыбнулся Гена. — Михаил в Москве.

— Вот как, — расстроилась Лика.

— Он скрывается. И на днях уедет в Англию. Вы зря расстраиваетесь. Я оставлю вам телефон. Только звонить лучше с переговорного пункта. Ваш телефон, возможно, прослушивается.

— Боже мой! — не на шутку испугалась она.

— Да не пугайтесь вы так! Это обычное дело в нашем городе.

— Я только не знаю… — Девушка сильно смутилась, а потом выпалила: — Дело в том, что я совершенно без средств.

— Сто долларов вам хватит на первое время. — Он достал бумажник.

— Вы прямо с неба свалились! А то мне девочку нечем кормить. А родителям боюсь на глаза показаться. Со свету сживут! Мне и здесь оставаться нельзя. Муж разыщет, а по их законам… — Она махнула рукой и расплакалась.

И в комнате заливался ребенок.

— Не надо, Лика, — погладил он ее по плечу. — Все образуется. Миша вас любит и не оставит в беде. Потерпите немного.

— Вы прямо с неба… Вы прямо с неба… — шептала она.

Неужели всё? Неужели я вырвался? Неужели навсегда? И ничто и никто меня больше не связывает с этим городом. С этим любимым, проклятым городом! Нет, я его еще увижу тысячу раз в своих снах! И только? А завтра, уже завтра, пройдусь по Сретенке, сверну на бульвары, вверх по Чистопрудному дойду до Покровских ворот. А потом сяду на трамвай. Хоть одну остановку на милом неторопливом московском трамвае! А там, на углу Покровского и Большого Трехсвятительского, мой дом! Мой настоящий дом. И мы будем жить в этом доме долго и счастливо. Ведь этому дому уже сто лет, и ничего ему не делается! Пацанам должно понравиться. И Сретенка. И Чистые пруды. И трамвай. И, конечно, наш дом с допотопным лифтом, ползущим вверх-вниз подобно экзотическому ленивцу. Им не может не понравиться. Ведь это Москва…

Они добрались до вокзала на автобусе. С рюкзачками за спиной Валька и Артем напоминали двух черепашек. Им казалось, что они отправились в турпоход, в какую-то далекую неведомую страну.

Света отказалась его провожать.

— У меня работа, — сказала она строгим голосом, а потом добавила: — Если честно, боюсь разреветься, развопиться, как деревенская дура.

И тут же разревелась.

Марина натянуто улыбалась, отдавая Артема.

— У меня завтра — первый рабочий день, так что сам понимаешь. Я позвоню, узнаю, как вы добрались. Можно? — Она сверлила Балуева бурятскими глазками. Ей очень хотелось рассказать, какая у нее теперь, благодаря Светке, престижная работа, и что начальник заигрывает с ней, и что у нее теперь много свободного времени, а он взвалил на себя непосильную обузу. Но сдержалась.

Так что они прибыли на привокзальную площадь в сугубо мужской компании. Артем задавал множество глупых вопросов, а отвечал на них, в основном, Валька. Геннадий поражался тому, как много тот знает. Совсем большой. Ему будет с ним легко. Они понимают друг друга с полуслова. Вот тебе и чужая кровь!

На привокзальной площади он почувствовал слежку. Сначала решил, что показалось. Потом в толпе мелькнуло знакомое лицо. А когда вышли на перрон, сомнений не оставалось.

— Зачем мы так бежим? — спрашивал Артемка. — Паровозик нас не подождет?

— Глупенький, думаешь, сели и поехали? — рассуждал Валька. — Надо сначала показать тете билеты. Она все проверит. Потом найти свои места. Уложить багаж.

— Откуда ты все знаешь? Ведь никогда не ездил на поезде? — Гена на ходу обнял Вальку.

— Подумаешь — не ездил! В кино видал сколько раз!

— У меня ножки болят! — захныкал Артем.

Пришлось взять его на руки. А преследователь приближался. Легко ему, без поклажи, без детей. Главное, добежать до нужного вагона. Главное, посадить ребят.

Проводница попалась дотошная. Наверно, недавно в бригаде. Принюхивается к каждой циферке в билетах, неформально интересуется его паспортом. А он уже чувствует вонючее, перегарное дыхание. Этот дышит прямо в затылок.

— Можете идти, — говорит проводница.

И в ту же секунду — едва слышно, хрипловато: «Гена! Есть разговор».

— Погоди. Посажу ребят, выйду.

Вот она, отсрочка. А может, обмануть? Не выходить? Но поезд тронется только через десять минут. Все равно прорвется. Валера профессиональный киллер. Прорвется в купе, и тогда на глазах у детей… Он и сам не хочет этого. У него у самого девочка и мальчик.

Багажа почти никакого. Чемодан забросил наверх, помог пацанам снять рюкзаки.

— Здесь газировочка! — обрадовался Артем. — Это наша?

— Наша. — Откупорил им бутылку. — Я выйду покурю.