Эндрю Бергман - Большая чистка сорок четвертого года. Кот привратника

Они сначала побледнели, потом покраснели и с застывшими улыбками снова повернулись к водителю. Муж был лысоват и толстоват, а супруга — чопорная такая старушенция, напоминавшая нечто среднее между метлой и граблями. Он ей что-то сказал негромко, она энергично кивнула. Они, наверное, были в восторге: правду, значит, говорят: большие дела творятся в большом городе!

— Леди и джентльмены, — увещевал водитель, — вы даже не представляете, как трудно попасть на это представление, но оно входит в стоимость экскурсии, так что вам невероятно повезло, и в студии для вас приготовлены лучшие места! Сейчас мы покинем автобус и войдем в вестибюль. Там вас встретят работники радиоцентра и поведут по студиям, чтобы показать самое современное в мире оборудование, а ровно в десять начнется «Пепси-дент-шоу»!

Туристы с шумом поднимались с мест. Поднялись и мы. Вежливо, но напористо протолкались в середину группы. Перед нами шествовала тучная леди лет шестидесяти, поперек себя шире. Впрочем, она была шире и нас обоих вместе взятых.

— Что же это вы опаздываете? Из-за вас нам пришлось остановиться! — капризно осведомилась она у меня.

— Полиция, — ответил я одними губами. — Смотрите вперед — и все будет в порядке.

Она на миг опешила, а потом молча двинулась к выходу.

— Боже, помоги нам, — услышал я, как шепчет Сэвидж.

— Не бойтесь, прорвемся, — тихо сказал я ему.

Туристы начали выгружаться из автобуса.

— Нас не заметили? — спросил банкир.

— Пока нет. Им не приходит в голову, что мы можем оказаться среди туристов.

Мы вылезли из автобуса и, опустив головы, шли к вращающимся дверям. Гориллы и ищейки рыскали глазами в противоположном направлении. Мы шли чуть ли не на цыпочках, а туристы топали, как слоны. Три секунды потребовалось, чтобы достигнуть дверей, и все же на последней секунде я услышал сзади вопль:

— Да вот же они! Держи их!

— Бежим! — крикнул я Сэвиджу и ринулся к дверям. Тучная леди отлетела в сторону как пушинка. Сэвидж бросился к ней, чтобы поддержать, но я за рукав поволок его за собой. Из-за плеча заметил, что четверо или пятеро орангутангов прокладывают себе дорогу в толпе туристов, преследуя нас.

— Это за нами! — сообразил Сэвидж.

— Время проверить, правду говорит ваш врач или даром берет деньги. Вперед!

На полной скорости мы припустили по скользкому черному мраморному полу к лифтам. До них было около тридцати ярдов. Вестибюль в радиоцентре делится на восемь отсеков, каждый из которых снабжен собственным лифтом. Туристы заполнили пространство вестибюля, мы пробивались сквозь толпу, расталкивая людей довольно бесцеремонно. Вслед нам раздавались возмущенные восклицания. Разноцветные надписи на стенах — «Радио-чудеса», «Открытый эфир»- мелькали перед глазами, как пятна абстрактной живописи. Орангутанги нагоняли. Они топотали уже в пятнадцати шагах от нас!

В этот миг отряд ветеранов на инвалидных колясках и в полной военной форме выкатился из бокового коридора и перегородил нам дорогу. Позади них еще две шеренги неслись нам навстречу с ужасающей — так мне, во всяком случае, показалось — скоростью. Ветераны были очень довольны качеством своих транспортных средств. Они улыбались. Улыбалась и медсестра, сопровождающая их.

— Пропустите! — завопил я. — Пожалуйста!

— Что-что? — не поняла медсестра. В критических ситуациях никто не понимает простого английского языка.

Зато ветераны сразу врубились — вот что значит военная выучка. Они резко затормозили и образовали узкий проход, в который я и шмыгнул, волоча за собой Сэвиджа. За спиной я услышал металлический лязг сомкнувшихся шеренг. Оглянулся — наши преследователи беспомощно остановились. Мы продолжили бег вдоль отсеков в поисках нужного. В конце концов сзади послышался лязг раздвигающихся колясок, но мы уже достигли искомого лифта. Кабина была занята! Следующая — в тридцати ярдах!

— Не останавливайтесь! — Я потянул банкира за плечо. Двое были снова шагах в двадцати от нас, и снова мы припустили во все тяжкие. По пути Сэвидж сшиб с ног какого-то мальчишку, хотел задержаться и поднять его, но я почти за шиворот увлек банкира вперед. До следующего лифта оставалось пять ярдов, когда я услышал голос лифтера: «Двери закрываются!»

— Подождите! — закричал я и практически внес Сэвиджа в кабину, и без того битком набитую туристами.

— Вам не будет тесно? — ехидно осведомился лифтер.

— Поехали! — рявкнул я.

— Ишь раскомандовался, — подмигнул лифтер туристам. Они подобострастно захихикали. Для них лифтер был персоной не менее важной, чем любой другой работник радиоцентра, включая Шарлотту Гринвуд или Карла Ван Дорена.