Лесли Чартерс - Вендетта для Святого. Тихо как тень. Этрусская сеть

Инспектор слегка кивнул в ответ, аккуратно поднялся и, не глядя по сторонам, миновал стойку, кухню, непринужденно держа руку в условленном жесте, за стеклянной дверью увидел лестницу и поднялся наверх. Через обитые двери вошел в полутемный зал, в конце которого полупрозрачный занавес отделял от публики сцену. За занавесом видны были танцующие фигуры.

Чья-то рука легла ему на плечо, и мягкий голос спросил:

— Вы одни? Нуждаетесь в обществе?

Глаза Бревера постепенно привыкли к полутьме. Мужчине, стоявшему рядом, могло быть около тридцати. Похоже, он был накрашен, волосы разделены на пробор посередине, вокруг запястья висел золотой браслет, усаженный пестрыми камнями.

— Вначале я хотел бы посмотреть, — сказал Бревер, внимательно изучая взглядом обстановку.

— Как вам угодно, — услышал он разочарованный вздох. — Я всегда к вашим услугам.

Непроветренное помещение оставалось полупустым. На двух скамьях, тянувшихся по обеим сторонам зала, шевелились непонятные фигуры. За занавесом шло представление. Танцовщица — судя по четким контурам тела, обнаженная, — извивалась под глухой аккомпанемент фортепиано. Когда она приближалась вплотную к занавесу, ее магически стройное тело, казалось, можно было достать рукой.

Бревер присел к низкому столику.

Луч света, проникший снаружи и тут же исчезнувший, сказал, что кто-то вошел через противоположную дверь. Вошедшая женщина оглянулась вокруг. Бревер узнал Эвелин Паркер. Вспомнил фотографию, которую приносил Лоуэтт. Характерный профиль, да и все лицо. Сознательно подчеркнутая копия кинозвезды.

Откуда-то вынырнул тип с пробором, подошел к Эвелин, сел с ней в угол, выслушал ее и махнул рукой в сторону Бревера. Эвелин встала, непринужденно подошла к столу и уселась напротив инспектора. С интересом изучила свой маникюр. Потом спросила:

— Вы один?

Бревер кивнул:

— Да. От меня сбежала жена.

— Ох, как страшно! И вы уже ищете замену?

— Замену? Ни за что. Утеху — да, но не замену.

И тут она спросила в лоб:

— Кто вас сюда послал?

Он решился мгновенно. Колебания могли его выдать.

— Фред, — сказал он, — из «Циндереллы». — Это было подобное заведение.

Эвелин удивленно взглянула на него:

— Конкурент?

— Я спешил. Фред мне ничем не мог помочь — проблемы с поставками. Но Фред любит собирать маленькие зеленые гравюры с портретами президентов Соединенных Штатов посередине — а у меня их целая коллекция, — вот он и дал мне этот адрес.

— Какое совпадение! — сказала она. — Я тоже собираю такие гравюры и просто без ума от президента Джексона.

Бревер понимающе кивнул. Президент Джексон красовался на двадцатидолларовых банкнотах.

— Пока бедный брошенный супруг может пополнить вашу галерею только таким портретом, — и он втиснул ей в ладонь пятерку. Элегантно засунув ее в боковой кармашек маленькой черной лакированной сумочки, Эвелин встала.

— Думаю, мы еще увидимся, когда вы получше разберетесь в своих гравюрах.

Раздались аплодисменты, занавес вдруг раскрылся, и свет погас. Только красные софиты обрисовывали силуэт девичьей фигуры. Длилось это только мгновение, потом все поглотила тьма. Когда в зале снова зажглось слабое освещение, танцовщица исчезла и занавес висел неподвижно.

Бревер оглянулся. Эвелин исчезла.

Он встал. И тут его взгляд упал на мраморную доску стола: перед ним лежал маленький белый пакетик, мягкий на ощупь, с порошком внутри.

Торопливо сунув его в карман жилета, он вскочил, подбежал к обитым дверям и поспешно их распахнул. На площадке стоял тип с пробором, удивленно уставившись на него. Бревер оттолкнул его в сторону, торопливо сбежал по лестнице, через кухню и мимо стойки вбежал в зал. Все те же типы — или другие, но неотличимые от тех, кто был тут раньше, — заполняли зал. Его окружил все тот же тепловатый запах. Продавщица в облегающей гусарской форме подпирала колонну.

Гэйтски сидел один. Когда они встретились взглядами, Гэйтски показал глазами на выход. Старший инспектор едва заметно кивнул головой, протолкался между танцующими и выскочил из бара. Оглядел улицу в оба конца.

Эвелин нигде не было. Из-под арки соседнего дома кто-то свистнул. В тени здания стоял Лоуэтт. Когда старший инспектор остановился рядом, он сказал:

— Паркер только что вышла из бара, пересекла двор и исчезла в дверях управляющего баром «Шанхай». У меня был разговор с Сэрджем, он только что вернулся из Чайнатауна. Одиннадцатое окно — это комната постояльца, который уже пару дней не показывается. Описание совпадает с Лавинио.