Карина Тихонова: Тень королевы, или Слеза богини

Этот вечер был похож на предыдущий. А предыдущий — на вечер неделю назад.

Мы сидели с Лешкой под окнами дома на нашей любимой скамейке и целовались. За нашими спинами благоухали пышные сиреневые кусты, воздух пах весной и ожиданием чего-то нового, обнадеживающего.

Но меня это не радовало.

«Скучно, — думала я, вяло отвечая на пылкие Лешкины поцелуи. — Господи, как же мне скучно!»

Справедливости ради стоит заметить, что Лешка тут ни при чем. Он отличный парень, мой хороший друг с самого детства. Лет примерно с пяти.

— Ирка, когда в ЗАГС пойдем? — спросил Лешка.

— Ты что, беременный? — не удержалась я.

Лешка удивился и захлопал глазами.

— Не-ет…

— А чего тогда торопишься?

Лешка обиделся и отодвинулся от меня подальше. Я вздохнула. Нужно делать шаг к примирению.

— Леш!..

Молчание.

— Леш!..

Нет ответа.

— Ну, Леша!

— Чего? — отозвался он, наконец, с неудовольствием.

— Не обижайся, — попросила я.

— Я на больных не обижаюсь, — холодно ответил мой поклонник и встал со скамейки. — Пойдем, провожу.

Я поднялась следом за ним и поплелась во двор нашего общего дома.

«Ай, как все нескладно! — думала я уныло. — Как же противно на душе!»

С Лешкой мы решили пожениться тогда, когда нам стукнуло по тринадцать лет. Я эту детскую влюбленность пережила, а Лешка, видимо, все еще нет.

Честно говоря, возле Лешки я держусь из-за его матери. Тетя Женя — самая замечательная женщина, которую я видела в своей короткой двадцатилетней жизни. Пять лет назад моя мама попала в автомобильную аварию и скончалась в машине «скорой помощи» по дороге в больницу. Папа после ее смерти так и не смог оправиться. Он ушел в какой-то одному ему понятный мир, а мир реальный игнорировал почти полностью. Он все время был погружен в свои мысли и не обращал внимания ни на меня, ни на отсутствие денег… В общем, практические вопросы пришлось решать мне. И тут меня взяла под крыло тетя Женя.

Раньше Лешкина мама работала на кожевенном заводе, находившимся возле нашего дома. Она была великолепным технологом и прекрасно зарабатывала. После известных событий, когда производство в стране начало рушиться как карточный домик, завод обанкротился и закрылся. Сейчас на его огромных площадях расположен спортивный торговый комплекс. Ну, не об этом речь.

Так вот, тетя Женя оказалась без работы. Именно в этот момент выяснилось, что ее муж уже давно страдает от нехватки душевного тепла и не может больше существовать в насквозь промерзшей домашней атмосфере. И тетя Женя осталась одна без денег, без работы с девятилетним Лешкой на руках.

Заняла две тысячи долларов и пошла в челночный бизнес.

Женщина она сильная, умная, отступать было некуда, поэтому ей больше ничего не оставалось, как наладить собственное дело. Сейчас тетя Женя владеет несколькими торговыми точками на двух вещевых рынках и может считаться представителем среднего класса.

Хотя, если перефразировать Ларошфуко, то можно сказать, что средний класс в России похож на привидение. Все о нем слышали, но мало кто его видел.

Наверное, в Москве он в зачаточном состоянии существует. Но в провинции — сильно сомневаюсь.

Итак, через два месяца после смерти мамы тетя Женя пришла к нам домой. Папочка сидел, погрузившись в себя, и ее прихода не заметил. Тетя Женя взяла меня за руку и сказала, глядя мне прямо в глаза:

— Ты понимаешь, что придется самой зарабатывать на жизнь?

— Понимаю, — ответила я.

— Как ты это собираешься делать?

— Не знаю, — честно ответила я.

— Пошли, — сказала тетя Женя.

И мы пошли на рынок в Коньково.

— Вот, — сказала тетя Женя. Обвела рукой пустое пространство и объяснила:

— Открываю еще одну точку. Будешь продавать верхнюю зимнюю одежду. Дубленки, утепленные курточки… Поняла?

— Поняла, — ответила я покорно. И добавила:

— Спасибо…

А что мне еще оставалось делать?

Так что вот уже четыре года, как я сижу на рынке и продаю турецкие дубленки, а тетя Женя с Лешкой ездят за товаром. Жаловаться грех, на жизнь я зарабатываю.

Тетя Женя мои отношения с Лешкой очень одобряет. И вообще, ей кажется, что наш деловой тройственный союз давно должен превратиться в родственный. Мне страшно жаль ее разочаровывать, но что делать… Чем старше я становлюсь, тем отчетливей понимаю, что замуж мне не хочется. Хочется совсем даже противоположного.