Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 23. Сумочка авантюристки

— О Господи, Перри, — сказал Дрейк, — уже десять часов. Они заставили тебя попотеть?

— Зато узнали правду, — рассмеялся Мейсон.

— Что ты хочешь сказать?

— Пол, я позорно прозевал все, — ответил Мейсон, — твоя записка дала мне встряску и заставила понять истину.

— Ну давай, говори.

— Нас всех загипнотизировал фактор времени. Но он был неправильно определен. Раз убийство совершили из револьвера, который вынесли из здания в одиннадцать минут третьего, мы считали, что оно было совершено до этого. Адель Уинтерс ничем не могла помочь. Она ужасная лгунья. О чем бы ни говорила, верить ей нельзя. Она была уверена, что убийство произошло, пока она была в вестибюле, и поэтому сказала, что заметила пустую гильзу и почувствовала запах пороха. Ничего подобного не было, но ей хотелось, чтобы стало понятно, почему она выбросила револьвер. Да еще была уверена, что из него к этому времени уже стреляли.

— А на самом деле нет?

— Да нет же!

— Но потом он находился в мусорном баке.

— Револьвер совершил путешествие из мусорного бака в квартиру и вернулся обратно.

— Кто же это сделал?

— Орвил Ридли. Он приехал в гостиницу посмотреть, зачем Адель Уинтерс заглядывала в мусорный бак. Он предполагал, что она что-то выбросила, и хотел узнать что. Он увидел, что сверху лежит револьвер. Он единственный знал, что револьвер там. Ему хватило сообразительности вытащить револьвер, убить мешавшего ему человека и подстроить все так, чтобы в убийстве обвинили другого. Единственный его просчет — он оставил отпечаток указательного пальца на внутренней поверхности ручки крышки бака. У него взяли отпечатки и сравнили, все сразу стало ясно.

— А бумажник, который взяла Адель Уинтерс, если, конечно, она его брала? — спросила Делла Стрит. — Вот что меня беспокоит.

— Меня тоже, — признался Мейсон, — и еще Гул-линга. История с бумажником действительно хороша.

— А что такое?

— Когда Орвил Ридли выстрелил, он подумал, что может сфабриковать неплохую улику, представив, будто тело обыскивали. Он знал, что кто-нибудь обнаружит тело, предполагал, что скорее всего Адель Уинтерс. Тогда он вытащил из кармана Хайнса бумажник. В нем было всего четыреста пятьдесят долларов. Ридли решил, что сумма маловата, чтобы человек решился на убийство с целью ограбления. Он хотел свалить все на Адель Уинтерс. Был уверен, что она вернется. Он, понятно, не знал, почему женщины ушли из квартиры. Считал, как вы знаете, что Адель Уинтерс — компаньонка его жены.

Именно Адель Уинтерс Ридли хотел впутать в это дело. Поэтому он вытащил тридцать одну сотенную купюру из собственного бумажника, положил в бумажник Хайнса, бросил в спальне и закрыл дверь. Адель Уинтерс проделала все, что он предполагал.

— Ридли, наверно, признался, — сказал Дрейк.

— Конечно, — ответил Мейсон. — Когда ему предъявили отпечатки пальцев, он понял, что деваться некуда. Он человек эмоциональный и выложил все, как было. Однако интересно вот что. В рукаве у Гуллинга был припасен еще один козырь, которого я и опасался. Он попытался доказать, что раз Адель Уинтерс подобрала бумажник, то по закону об утерянной собственности она виновна в воровстве. Но тут выложил свой козырь я!

— Это что Гуллинг нашел твой бумажник с «шифрованным» письмом?

— Не совсем так, — объяснил Мейсон, — это, конечно, была явная ловушка. Я устроил это, чтобы иметь возможность сделать в суде драматический жест, если он поведет речь о том бумажнике. Закон гласит, что утерянная собственность должна быть возвращена по истечении «разумного срока». И я хотел, чтобы Гуллинг высказался, что он понимает под «разумным сроком». Кроме того, я был уверен, что он потратит массу сил, пытаясь «расшифровать» письмо, которое по моей просьбе написала Делла — единственный в своем роде шифр, который нельзя расшифровать.

— А что за шифр? — спросил Дрейк.

— Шифр, который ничего не означает, — улыбнулся Мейсон. — Но после того, как Ридли признался, у меня появился прекрасный повод поучить Гуллинга закону.

— То есть как это?

— Ридли признался, что положил в бумажник собственные деньги и бросил его на пол. Поскольку до этого в бумажнике были только десятки и двадцатки, а Ридли хотелось, чтобы купюры были покрупнее, он сунул мелкие деньги в карман и заменил все сотенными бумажками. Следовательно, когда Адель Уинтерс подобрала бумажник, это не было находкой утерянной собственности.

— А что же это было? — спросила Делла Стрит.