Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 23. Сумочка авантюристки

— Я просыпалась раз или два, чтобы ответить на звонки, но после снова засыпала. Я не выходила из квартиры с пяти минут второго!

— Это слушание совершенно невозможно, — холодно сказал Гуллинг, — полагаю, нам следует все же регулировать…

— Я не позволю зря бесчестить адвоката, — прервал его председатель. — Не знаю, как остальные члены суда, но я считаю, что, если Мейсон совершил преступление, его нужно уличить. Если нет, то реабилитировать. А пока нет ни того, ни другого, я не дам шельмовать его!

Несколько присяжных согласно кивнули.

— Перри Мейсон представляет двух лиц, которые виновны в убийстве и грабеже, — заметил Гуллинг.

— Почему бы сейчас не оставить в покое убийство, Гуллинг, ведь ему будет посвящено специальное заседание суда? — обратился к нему Мейсон.

— Я в этом не заинтересован. Однако если присяжных интересует, я могу доказать.

— Подождите, — перебил Мейсон.

Он поднялся на ноги и, прищурив глаза, внимательно посмотрел на присяжных.

— У меня есть предложение к суду, — коротко сказал он.

— Какое? — спросил председатель.

— Эва Мартелл и Адель Уинтерс обвиняются в убийстве, — сказал Мейсон. — Я хочу предложить составу суда здесь, сейчас, когда все свидетели налицо, уличить настоящего убийцу.

— Кого это? — саркастически спросил Гуллинг.

— До сих пор мы считали, что Роберт Хайнс был убит между пятью минутами второго и десятью минутами третьего, поскольку в два одиннадцать Адель Уинтерс вышла из квартиры и унесла с собой револьвер, из которого был сделан выстрел.

— Так что же? — спросил председатель. — Здесь что-нибудь не так?

— Все не так, — сказал Мейсон. — Ни слова правды. Револьвер нашли под кучей мусора. Адель Уинтерс, безусловно, в мусор его не закапывала; в то же время, с момента, когда она приблизилась к мусорному баку, мусор больше не выносили. Теперь подумайте, что это означает.

— Ничего это не означает, — отозвался Гуллинг.

— Ошибаетесь, — резко сказал Мейсон. — Это означает, что кто-то — не Адель Уинтерс — выбросил револьвер в бак, так как предполагал, что новый мусор могут выбросить после того, как Адель Уинтерс подходила к баку. Этот кто-то вытащил револьвер из бака, воспользовался им, а потом вернул на место, закопав глубоко в мусор. Более того, это означает, что этот кто-то знал, что Адель Уинтерс увидят в том месте. Насколько мне известно, знали об этом только двое. Один из них детектив Том Фолсом, другой — человек, который нанял сыщиков следить за Адель Уинтерс, то есть Ор-вил Ридли.

— У Ридли превосходное алиби на время убийства, если вы это имеете в виду, — сказал Гуллинг.

— На время, когда, как вы думаете, было совершено убийство, — поправил Мейсон. — На самом деле оно произошло примерно на полчаса позднее. Орвил Ридли, сидя в детективном агентстве, получил донесение, что Адель Уинтерс вышла из квартиры и направилась в гостиницу «Лоренцо», подошла там к мусорному баку и подняла крышку. Он поехал в «Лоренцо», вошел через служебный вход, чтобы остаться незамеченным, и обнаружил, что она оставила в баке револьвер. Задавшись вопросом, зачем ей понадобилось так стремительно прятать оружие, он вынул револьвер и отправился посмотреть, зная, что обеих женщин нет в квартире. У него, очевидно, был ключ, специально заготовленный для такого случая.

Теперь представьте себе, как это все выглядело в глазах Ридли. В спальне сидел Хайнс без пиджака, в одной рубашке и явно чувствовал себя как дома. Вспомните, ведь Ридли был уверен, что сыщики следят за его женой, которую он ревновал до безумия. У него в кармане был револьвер, и ему вдруг пришла мысль, что если он выстрелит, а потом сразу же вернется в отель и сунет револьвер обратно в мусор, за убийство будет расплачиваться кто-то другой.

— Какие-нибудь доказательства этой дикой теории? — поинтересовался Гуллинг.

— Отпечатки пальцев на внутренней поверхности ручки крышки бака, — резко ответил Мейсон. — Ваш эксперт не потрудился даже сличить их с отпечатками пальцев свидетелей. Эксперт здесь, а Орвил Ридли — в комнате ожидания. Через пять минут вы увидите, есть доказательства или нет.

Со спокойным достоинством Мейсон направился к выходу. Поклонившись присяжным, он спросил:

— Полагаю, джентльмены, я вам больше не нужен?

— Подождите, лучше, — улыбаясь, сказал ему председатель, — пока мы не получим эти отпечатки.

Мейсон отпер дверь своей конторы. Там его дожидались Делла Стрит и Пол Дрейк.