Дик Фрэнсис - 1988, На полголовы впереди

Он подтолкнул ко мне лист бумаги, и я взглянул на него.

- Полностью идентично, кроме обращения.

- Хорошо. В лаборатории подтвердили, что письмо хранилось у них в компьютере, но они пока еще не знают, каким образом кто-то посторонний мог получить распечатку. Мы все еще пытаемся это выяснить. Они тоже. Они не любят, когда такое случается.

- А как насчет списка их сотрудников, - спросил я, - включая временных секретарш и шустрых юных хакеров?

- Где вы набираетесь таких словечек? - с упреком произнес генерал и показал нам список. - Вот все, что они нам представили.

Я просмотрел список. Ни одной знакомой фамилии.

- Вам действительно нужно знать, как это к нему попало? - спросил Билл Бодлер.

- Так будет чище, - сказал я.

Генерал кивнул:

- Этим занимается Джон Миллингтон. Мы позвоним ему перед завтрашним заседанием. Теперь дальше. - Он повернулся ко мне. - Тот акт о передаче недвижимости, который вы видели в портфеле. Как вы и предложили, мы проверили по земельному регистру, что это за номер SР 90155. - Он весело ухмыльнулся, не хуже Джорджа Бердли. Одного этого было бы достаточно, чтобы считать вашу поездку успешной.

И он объяснил почему.

- Ну, значит, он попался, - с большим удовлетворением сказал Билл Бодлер, и военный совет принялся обсуждать, в какой последовательности обрушить на противника припасенные для него залпы.

Во вторник утром Джулиус Аполлон вошел в небольшое, закрытое для посторонних помещение, расположенное высоко на трибунах ипподрома в Выставочном парке, для того, как он полагал, чтобы подписать и получить на руки сертификат, подтверждающий, что он единственный владелец Лорентайдского Ледника, которого он от своего имени намеревался заявить на сегодняшние скачки.

Помещение принадлежало председателю правления ипподрома и представляло собой конференц-зал - в одном его конце стоял письменный стол с тремя удобными креслами, в другом - длинный стол с восемью такими же креслами.

Дверь, которая вела из коридора, приходилась посередине - направо от нее был письменный стол, налево - стол для совещаний. Пол был устлан бежевым ковром, стены увешаны изображениями лошадей, кресла обиты мягкой желтой кожей - комфорт здесь сочетался с практичностью. Окон не было, а только оригинальное искусственное освещение: в нишах потолка скрывались направленные светильники.

Когда Филмер вошел, за письменным столом сидели оба начальника служб безопасности, а за столом для совещаний - трое руководителей Жокейского клуба Ванкувера и Скаковой комиссии провинции Британская Колумбия. Они были приглашены, чтобы придать происходящему официальный характер, а впоследствии выступить в качестве свидетелей, но решили ограничиться лишь ролью наблюдателей и договорились не вмешиваться и не задавать вопросов. Они сказали, что будут только вести записи, а если возникнут вопросы, то они зададут их потом.

Еще три человека и я ждали за закрытой дверью, которая вела из того конца зала, где стоял стол для совещаний, в буфетную, а оттуда - в коридор.

Как только Филмер явился, я вышел в коридор, запер за ним дверь, через которую он вошел, и положил ключ в карман своего плаща, застегнутого до самого верха. Потом вернулся по коридору в буфетную и тихо встал позади тех, кто ожидал там своей очереди.

На письменном столе перед начальниками служб безопасности стоял микрофон, на столе для совещаний - другой, и оба были подключены к диктофону.

В буфетной был установлен усилитель, и репродуктор негромко воспроизводил там все, что говорилось в зале.

Послышался низкий бас Билла Бодлера - он поздоровался с Филмером, предложил ему сесть в кресло перед письменным столом и произнес:

- Вы, конечно, знакомы с бригадным генералом Кошем?

Еще бы он не был с ним знаком - сколько раз они уже обменивались враждебными взглядами!

- А эти джентльмены - из Ванкувера, они представляют Жокейский клуб и Скаковую комиссию.

- В чем, собственно, дело? - резко спросил Филмер. - Мне нужно всего-навсего подписать бумаги. Простая формальность.

- Мы воспользовались этой возможностью, - сказал генерал, - чтобы предварительно выяснить некоторые обстоятельства, связанные со скачками, и нам представляется, что удобнее всего сделать это сейчас, потому что многие лица, которых это касается, в данный момент находятся в Ванкувере.

- О чем вы говорите? - произнес Филмер.

- Должен уведомить вас, - спокойно продолжал генерал, - что все сказанное сегодня в этом зале записывается на пленку. Это не суд и не официальное расследование, но то, что здесь будет говориться, впоследствии может быть воспроизведено на любом суде или расследовании. Просим вас иметь это в виду.