- Безусловно, - ответил я.
Потом они перешли к смерти Шеридана. Печальная история, сказали они.
Но здесь мало что можно было установить - разве что зафиксировать время, когда это случилось, и содержание переговоров по рации. Семья не предъявила компании никаких жалоб или претензий. Все остальные выводы должно было сделать официальное следствие.
- Не так уж плохо обернулось, а? - сказал мне Джордж потом.
- Вы придете на скачки в форме? - спросил я. - Если вам это нужно.
- Да, пожалуйста. - Я дал ему листок бумаги со своими инструкциями и пропуск на ипподром, который выпросил у Нелл.
- До завтра, а?
Я кивнул:
- В одиннадцать.
Мы разошлись, и я, хоть и с большой неохотой, заставил себя отыскать врача, которого мне рекомендовали в отеле, и попросил его меня осмотреть.
Врач оказался худым пожилым человеком, который имел привычку шутить, глядя поверх очков со стеклами в виде полумесяца.
- Ага, - сказал он, когда я снял рубашку. - Кашлять больно?
- По правде говоря, от любого движения больно.
- Тогда, пожалуй, надо бы сделать снимочек, как вы считаете?
Я согласился и ждал целую вечность, пока он не появился снова с большим рентгеновским снимком, который прикрепил на экран.
- Ну-ну, - сказал он. - Есть хорошая новость: сломанных ребер у нас нет, и позвонки тоже целы.
- Прекрасно. - Я испытал немалое облегчение, хотя и слегка удивился.
- А что у нас есть - так это перелом лопатки.
Я в недоумении уставился на него.
- Никак не думал, что такое бывает.
- Все бывает, - сказал он. - Смотрите. - И он ткнул пальцем в снимок.
- Да еще какой перелом. От края до края, на всю толщину. Нижняя часть левой скапулы практически отделена от верхней, - радостно объявил он.
- Хм-м, - произнес я озадаченно. - И что нам теперь с этим делать?
Он посмотрел на меня поверх очков.
- Ну, фиксировать обломки штифтом будет, пожалуй, слишком, как вы считаете? - сказал он. - Тугая повязка, две недели полной неподвижности этого должно хватить.
- А что, если вообще ничего не делать? - спросил я. - Срастется?
- Возможно. Кости - замечательная штука. Особенно у молодых. Попробуйте ходить с рукой на перевязи. Но вам будет удобнее, если вы позволите мне прибинтовать вам руку к груди под рубашкой, и потуже.
Я покачал головой и сказал, что у меня намечается что-то вроде медового месяца - поездка на Гавайи.
- Человек, который отправляется в медовый месяц с переломанными костями, - сказал он без тени улыбки на лице, - должен то и дело глупо хихикать без малейшего повода.
Я тут же глупо хихикнул, потом попросил его дать письменное заключение и разрешить мне взять снимок, расплатился за все это и забрал улики с собой.
Зайдя в аптеку на обратном пути в отель, я купил перевязь для руки в виде широкой черной ленты, которую тут же испробовал прямо у прилавка и обнаружил, что так гораздо лучше. Когда я вечером открывал дверь сначала генералу, прилетевшему из Хитроу, а потом Биллу Бодлеру, прибывшему из Торонто, рука у меня была на перевязи.
Билл Бодлер окинул взглядом гостиную моего люкса и заметил, что мне щедро оплачивают путевые издержки.
- Какие там путевые издержки? - сказал генерал, отхлебывая моего виски.
- Он сам за все платит.
Билл Бодлер удивился.
- Но вы не можете этого допустить! - сказал он.
- Разве он вам не говорил? - рассмеялся генерал. - Он богат, как Крез.
- Нет… Не говорил.
- Он никогда про это не говорит. Боится.
Билл Бодлер, с его волосами морковного цвета и испещренным рубцами лицом, посмотрел на меня, не скрывая любопытства.
- Тогда почему вы занимаетесь этим делом? - спросил он.
Генерал не дал мне ответить:
- А как еще он мог бы убивать время? Играть в триктрак? Эти игры поинтереснее. Верно, Тор?
- Эти игры поинтереснее, - согласился я. Генерал улыбнулся. Хотя он был меньше ростом, чем Билл Бодлер, старше его и худощавее, а волосы у него были светлее и реже, казалось, что он занимает в комнате гораздо больше места. Я, наверное, сантиметров на семь выше его, но у меня всегда такое чувство, словно я смотрю на него снизу вверх, а не сверху вниз.
- Ну, за дело, - сказал генерал. - Стратегия, тактика, план наступления.
Он привез из Англии кое-какие бумаги, хотя что-то должно было еще прийти, разложил их на кофейном столике, и все мы склонились над ними.
- Вы правильно догадались, Тор, что сообщение о кошках было компьютерной распечаткой, потому что там не было обращения. Сегодня в восемь утра - здесь это была полночь - Мерсер Лорримор звонил мастеру колледжа и, как вы и просили, уполномочил его все нам рассказать. Мастер сообщил нам адрес ветеринарной лаборатории, где делали вскрытие, и переслал по факсу письмо, которое оттуда получил. Это то самое, что было в портфеле Филмера, Тор?
Читать дальше