Роберт Маккаммон - Зов ночной птицы

Он видел, что пальцы Линча вот-вот схватят его за рукав.

Собрав все оставшиеся силы, Мэтью крикнул «Нет!» прямо в лицо крысолову. Тот моргнул, и его рука приостановилась на какую-то долю секунды.

Этого было достаточно.

Мэтью развернулся и выскочил из дома. Он бежал почти вслепую, поскольку его веки опухли, а глаза налились кровью. Бежал, несмотря на тяжесть в ногах и такую сухость в горле, словно его заполнил зыбучий песок. Бежал с гремящей в ушах тишиной, отчаянно ловя ртом воздух, как будто украденный из его легких несколькими секундами ранее.

Он бежал по улице Усердия, и солнечное тепло растапливало лед, сковавший его мышцы и кости. Он не смел оглянуться… Не смел оглянуться… Не смел…

И на бегу — по мере удаления от коварной ловушки, лишь чудом избегнутой, — Мэтью начал осознавать всю мощь и запредельность влияния, коим обладал Линч. Противоестественно… кошмарно… воистину зыбучие пески… зыбучие… чары и тишина, тишина… все это не иначе как от самого Дьявола.

Теперь это проникло в голову Мэтью. И по-прежнему там оставалось, что пугало его еще больше, ибо такое вторжение в разум — его самый ценный ресурс — казалось чем-то совершенно невероятным.

Он бежал и бежал, задыхаясь и обливаясь потом.

Мэтью сидел на траве у источника. Пригревало солнце, но его бил озноб.

Прошло полчаса после его бегства из дома Линча, но последствия этой встречи все еще давали о себе знать. Он устал, испытывал тяжесть во всем теле, но хуже того был страх, который пронизывал его до глубины души. Мэтью подумал — хотя сам процесс мышления сейчас давался ему тяжелее, чем когда-либо в жизни, — что Линч поступил с его сознанием примерно так же, как ранее Мэтью поступил с жилищем Линча: вторгся туда без дозволения, порылся в вещах и ушел, оставив немного грязи на память о своем визите.

В их поединке победа, несомненно, осталась за Линчем.

Зато — и так же несомненно — Мэтью теперь знал, что призрачная рука, способная проникать в сознание людей, внушая им фальшивые образы, принадлежала не кому иному, как Линчу. Мэтью считал себя сообразительным и осторожным; но если даже он поддался чародейскому влиянию крысолова, насколько же легче тому было овладеть умами простодушных, туповатых селян вроде Бакнера или Гаррика. Не исключено, что люди, в сознание которых внедрялись сцены отвратительных оргий, были заранее тщательно отобраны Линчем с учетом их восприимчивости к такому воздействию. Должно быть, Линч накопил изрядный опыт в этих более чем странных делах и мог по особым признакам оценить, насколько пригоден для манипулирования тот или иной человек. В случае с Мэтью, однако, он сразу попытался прорвать его ментальную защиту, но не слишком в этом преуспел. Возможно, Линч не стал бы даже пытаться, не окажись он в отчаянном положении.

Мэтью подставил лицо солнцу, дабы выжечь последние крупицы зыбучего песка из кладовых своей памяти.

Судя по всему, Линч недооценил Вайолет Адамс. Девочка оказалась более смышленой, чем можно было предположить по ее робким манерам. Мэтью не сомневался, что дом, где она якобы видела Сатану и беловолосого карлика, не был настоящим домом Гамильтонов, а существовал только в ее воображении. При этом голос из темной задней комнаты был смутным воспоминанием о вводившем ее в транс Линче. Конечно, в те самые минуты он не пел, но поскольку память о реальных событиях была заперта чарами Линча, то песенка — которую она слышала во время работы крысолова в их доме — могла сыграть роль ключа.

Другой вопрос: где и когда Вайолет была введена в транс? Как полагал Мэтью, если бы память у Бакнера и Гаррика была в порядке, они могли бы сообщить о визитах Линча и к ним — дабы уничтожить крысиное гнездо или «предварительно» разбросать отравленную приманку. Допустим, Линч предлагал хозяину дома пройти в амбар якобы для показа следов крысиной активности, а там — вне поля зрения жены или других родственников — обрушивал на него всю мощь своего загадочного оружия, удаляя из памяти реальные события и заменяя их очень живыми и яркими фантастическими картинами. Мэтью особенно поражало то обстоятельство, что появление этих псевдовоспоминаний могло быть отложено во времени — то есть по мысленному приказу Линча они возникали у человека не сразу, а лишь несколько ночей спустя. Одновременно полностью стирались воспоминания о ворожбе крысолова… кроме случая с Вайолет Адамс, в чьем сознании запечатлелась песенка Линча.