Николай Волынский - Наследство последнего императора. 2-я книга

Следующий день начался с поисков квартиры. Нам посчастливилось: нашли отдельный флигелёк у почтенного старца. Сначала он, видимо, не доверяя нам, не хотел сдавать его, но плата за три месяца вперёд – 55 рублей и наши заверения, что мы хотим поселиться в Тобольске из-за дешевизны здешней жизни, победили, и флигелёк остался за нами.

За поздним временем переезд на квартиру отложили на завтра. Столоваться, по совету Рыбникова, решили в лучшей харчевне «Россия», очень дешёвой, сравнительно с Москвой.

Вечером за ужином мы познакомились и со старшим Рыбниковым. Его рассказы были совсем противоположны рассказам младшего брата. Монархически настроенное население здесь – всего лишь небольшой кружок интеллигентов, личных знакомых Рыбникова. А «организация», готовая нам помочь, – с десяток бойскаутов! Можете представить наши чувства. Хорошо, хоть лошадей в городе много.

За время поисков квартиры мы успели познакомиться с городом и знали: если сделать небольшой крюк по пути к нашему постоялому двору, можно пройти мимо дома Государя. И мы решили это сделать, дабы ознакомиться с ночной охраной дома.

Подойдя к дому и заметив сторожевые посты, мы хотели пройти по узкому переулку вдоль боковой ограды. Как вдруг оттуда навстречу нам патруль! Мы прибавили шагу. Патруль тоже прибавил и неуклонно следовал за нами.

Выйдя на базар, мы оторвались от преследования.

На другой день мы перебрались на квартиру и устроили совещание. Решено было каждому выполнять свою задачу отдельно, попутно узнавая настроение населения.

Хозяйственная жизнь распределилась по способностям. Первым вставал я, приносил воды, открывал ставни, подметал комнаты. Михайлов топил печку, Григорьев ставил самовар.

Сводка за первые три дня.

Большевистского переворота в городе не было, комиссар Временного правительства, по собственному почину, добровольно передал власть Совету рабочих и солдатских депутатов, состоявшему почти из одних меньшевиков, которые очень враждебно настроены против большевиков. Этот Совет призывал защищать Учредительное собрание.

Погоны свои гарнизон и милиция сняли. Охрана Государя – отряд хорошо одетых, сытых, дисциплинированных, сильных, представляющих собой серьёзную силу солдат. Местная гарнизонная команда – постепенно разбегающаяся, грязная и оборванная, человек около пятидесяти. Милиция, в основном, набрана из старых городовых, участковые комиссары – из бывших околоточных надзирателей.

В городе есть «Союз фронтовиков» из сотни дезертиров, якобы проливавших кровь и умиравших в окопах. И поэтому настроенных очень по-большевицки. Они точили зуб на царскую охрану, которая «отожрала морду на народном хлебе», и милицию, которая «заняла все тёплые места». Мы подлаживались под настроения членов «Союза фронтовиков» и скоро стали у них на хорошем счёту, чего нельзя сказать про охрану царя. Приходилось избегать разговоров с охранниками, так как они задавали провокационные, опасные для нас вопросы.

Настроение тобольского населения по отношению к царю скорее оказалось равнодушное, но, во всяком случае, не злобное. Представленный мне Рыбниковым предводитель «монархической организации» оказался старшим бойскаутом, юнец шестнадцати лет, смотревший на меня с восторгом. Он познакомил меня со своими «боевыми» силами. Всего их было около десятка мальчишек возрастом от 10 до 15 лет.

Мы рассмотрели главные наши задачи.

1. Перевозочные средства, изучение курса всех ямщиков, количество лошадей в Тобольске и далее по пути до Тюмени.

2. Телеграф. Трудности для захвата не представляет. Достаточно 5—6 человек, так как выход там один и легко блокируется.

3. Дом Государя, помещение охраны, офицеров, постов, их распорядок.

После 6 декабря, когда на молебствии в церкви священник провозгласил многая лета Романовым, царю и Семье было запрещено ходить в церковь. Богослужения совершались на дому.

Дом бывшего губернатора, где заключена Семья, местные революционеры от Керенского цинично назвали «Домом Свободы». Двухэтажный особняк, фасадом на улицу опять-таки «Свободы». К нему примыкает ограда, деревянная, окружающая весь двор. Справа ограда упирается в перпендикулярную улицу, и, таким образом, делает из неё узкий переулок, который заканчивается у ворот, около входа в казармы.

Дом тобольского губернатора («Дом Свободы»). 1918 год

Офицеры помещаются в особняке на противоположной стороне улицы. Постов наружных четыре. Днём проход свободен по тротуару близ дома. К узкой улице примыкает городской сад. Хождение по узкой улице и днём и ночью возможно. Исполнение плана удобнее всего ночью. Темнота даёт нам очень большие преимущества – позволяет подобраться к постам. Большинство охраны ночью спит, а мороз не позволяет людям выйти на улицу полураздетыми. Это тоже для нас большое преимущество.