Сидни Шелдон - Если наступит завтра

– Отойди, я первый!

Гид и охранник потеряли дар речи. Они оказались в центре ползающей массы алчных людей, которые набивали алмазами карманы.

– Прекратите! Вставайте! – закричал охранник, но его сбили с ног.

В это время в зал вошла новая группа – целый автобус итальянских туристов. Увидев, что происходит, они присоединились к другим охотникам за алмазами.

Охранник попытался встать и включить тревогу, но натиск людей не позволил ему пошевелиться. На него наступали и через него прыгали. Мир сразу сошел с ума, и, казалось, этому кошмару не будет конца.

Наконец потрясенный охранник поднялся, с трудом пробился сквозь орущий бедлам, приблизился к постаменту под стеклянным кубом и оторопело застыл.

Алмаз «Лукулл» исчез.

А вместе с ним беременная дама и электрик.

В квартале от фабрики, в кабинке общественного туалета в Оостерпарке, Трейси избавилась от маскировки. И, держа завернутую в бумагу коробку, направилась к скамейке. Пока все шло прекрасно. Вспомнив о ползающих по полу и хватающих ничего не стоящие цирконы людях, она громко рассмеялась. К ней подошел Джеф в сером костюме; усы и борода исчезли. Трейси вскочила.

– Я тебя люблю. – Джеф вынул из кармана «Лукулл» и подал ей. – Скорми это своей подружке. Ну, до встречи.

Трейси смотрела ему в спину, и ее глаза сияли. Они принадлежали друг другу. Теперь они сядут на разные самолеты, встретятся в Бразилии и проведут вместе всю оставшуюся жизнь.

Она оглянулась, желая удостовериться, что за ней ни кто не наблюдает, и сняла упаковку с предмета, который держала в руках. Под бумагой оказалась клетка, а в ней – синевато-серый голубь. Три дня назад Трейси получила его в «Америкэн экспресс» и принесла в гостиничный номер, а другого голубя выпустила в окно и смотрела, как он улетал прочь. Она вынула из сумки небольшой замшевый мешочек и положила в него бриллиант. Затем извлекла голубя из клетки и крепко держала, привязывая мешочек к его ноге.

– Хорошая девочка, Марго. Лети домой!

Откуда ни возьмись появился полицейский в форме.

– Стойте! Что это вы тут делаете?

У Трейси упало сердце.

– В чем проблема? Я не понимаю, офицер.

Полицейский сердито покосился на клетку:

– Прекрасно понимаете. Одно дело – кормить голубей. Но сажать их в клетки противозаконно! Отпустите сейчас же, пока я не арестовал вас!

Трейси проглотила застрявший в горле ком и глубоко вздохнула.

– Раз вы приказываете… – Она подняла руки и подбросила голубку в воздух. Трейси улыбалась, глядя, как птица взмывает все выше и выше. Голубка сделала круг и устремилась на запад, где в двухстах тридцати милях отсюда раскинулся Лондон. Возвращающиеся домой голуби развивают среднюю скорость сорок миль в час, говорил ей Гюнтер. Значит, через шесть часов Марго будет у него.

– Никогда больше так не поступайте, – предупредил Трейси полицейский.

– Не буду, – торжественно пообещала она. – Никогда в жизни.

Позже, в тот же день, Трейси прибыла в аэропорт «Схипхол» и направилась к воротам, откуда производилась посадка на самолет, вылетающий в Бразилию. Дэниел Купер отступил в тень и провожал ее горьким взглядом. Трейси Уитни украла алмаз «Лукулл». Он понял это, как только прочитал рапорт. Ее стиль, бесстрашие и воображение. Но сделать ничего нельзя. Инспектор ван Дюрен показал охраннику с фабричной выставки фотографии Трейси и Джефа, но тот только помотал головой. Нет, никого из них он не видел. У вора была борода и усы, а щеки и нос гораздо мясистее. А дама была черноволосой и беременной.

Следы самого бриллианта тоже затерялись. Уитни и Стивенса подвергли тщательному личному досмотру и скрупулезно осмотрели их багаж.

– Бриллиант до сих пор в Амстердаме, – предположил инспектор ван Дюрен и поклялся Куперу: – Мы найдем его.

«Не найдете, – сердито подумал американец. – Она подменила голубей, и бриллиант вынесла из страны возвращающаяся домой птица».

Купер беспомощно наблюдал, как Трейси шла по главному залу аэропорта. Она была первой, кто сумел положить его на лопатки. И теперь, из-за этой женщины, ему предстоит отправиться в ад.

Трейси приблизилась к выходу на посадку, на мгновение задержалась, обернулась и посмотрела Куперу прямо в глаза. Она знала, что этот человек, как некое возмездие, преследовал ее по всей Европе. Было в нем нечто странное и пугающее, но вместе с тем жалкое. Почему-то Трейси почувствовала к нему сострадание. Едва заметно махнула на прощание рукой и пошла садиться в самолет.