Сидни Шелдон - Если наступит завтра

– Видимо, его много раз пытались украсть? – громко спросил Джеф.

Купер подошел ближе, чтобы лучше слышать.

– Nee mijnheer [127], – с готовностью ответил гид и кивнул на вооруженного охранника, стоявшего рядом: – Этот камень оберегают надежнее, чем сокровища лондонского Тауэра. Так что опасности нет никакой. Если кто-нибудь коснется стекла, немедленно раздастся звонок и все окна и двери закроются. На ночь включают инфракрасную сигнализацию, и при попытке проникновения в зал в полицейском управлении принимают тревогу.

– Понятно, – кивнул Джеф. – Значит, этот алмаз никто не пытался украсть.

Купер выразительно посмотрел на детективов. Вечером об этом разговоре доложили инспектору ван Дюрену.

На следующий день Трейси и Джеф посетили Рейкс мюсеум. При входе Джеф купил путеводитель, и они прошли по коридору в зал Славы, где были выставлены полотна Фра Анджелико [128], Мурильо [129], Рубенса, Ван Дейка [130]и Тьеполо [131]. Трейси и Джеф медленно переходили от картины к картине и, осмотрев их, удалились в зал «Ночного дозора», где остановились перед самым знаменитым полотном Рембрандта. «Господи Боже мой!» – подумала симпатичная констебль первого класса Фиен Хауэр, которая вместе с другими следила за подозрительной парочкой. – Неужели «Ночной дозор»?»

Полностью картина называлась «Стрелки роты капитана Франса Баннинга Кока и лейтенанта Виллема ван Ройтенбурха». Картина отличалась необычайной четко стью цветов и композиции и изображала солдат, которые под началом своего живописно одетого командира готовились заступить в караул. Зона вокруг полотна была огорожена бархатными шнурами; неподалеку дежурил охранник.

– Трудно поверить, что Рембрандт за эту картину сполна огреб неприятностей, – проговорил Джеф.

– Почему? Она потрясающая!

– Его патрону, вот этому капитану на полотне, не понравилось, что художник уделил такое большое внимание другим фигурам. – Джеф повернулся к охраннику: – Надеюсь, картина в безопасности?

– Ja, mijnheer [132]. Всякого, кто решит что-нибудь украсть из нашего музея, обнаружат инфракрасные лучи, камеры слежения, а по ночам – два кинолога с собаками.

Джеф удовлетворенно улыбнулся.

– Значит, полотно останется здесь навсегда.

Вечером этот обмен фразами передали ван Дюрену.

– «Ночной дозор»! – воскликнул полицейский. – Нет, это невозможно!

Дэниел Купер только моргнул своими близорукими глазами.

В здании городского собрания Амстердама шел слет филателистов. Трейси и Джеф появились там одними из первых. Помещение усиленно охранялось, потому что многие марки считались бесценными. Купер и голланд ские детективы наблюдали, как два посетителя рассматривали редкие коллекции. Трейси остановилась перед «Британской Гвианой» – неприглядным шестиугольником в красных анилиновых тонах.

– Какая замухрышка.

– Зря ты так, – упрекнул ее Джеф. – Эта марка – единственная в своем роде.

– И сколько она стоит?

– Миллион долларов.

– Совершенно верно, сэр, – кивнул головой служитель. – Большинство людей смотрят на эту марку и не представляют ее истинной стоимости. Но вы, сэр, я вижу, любитель марок, вроде меня. В них история мира.

Трейси и Джеф перешли к следующей витрине, где демонстрировалась «Перевернутая Дженни»: на ней был изображен летящий вверх колесами самолет.

– Интересная штучка, – заметила Трейси.

– Она стоит… – начал стоящий у стенда охранник.

– Семьдесят пять тысяч долларов, – закончил за него Джеф.

– Именно, сэр.

Дальше выставлялся голубой двухцентовик Гавайской миссии.

– Эта стоит четверть миллиона долларов, – объяснил Джеф.

Купер смешался с толпой и следовал вплотную за ними.

Джеф показал на другую марку:

– Вот еще одна редкость. Однопенсовик почты Маврикия. Тот, кто гравировал надпись, видимо, сильно размечтался и написал вместо «с оплаченными почтовыми расходами» просто «почта». Теперь за этот однопенсовик дают очень много пенсов.

– Она такая крохотная и беззащитная. Ее очень легко унести, – забеспокоилась Трейси.

– Вору далеко не уйти, – улыбнулся охранник при стенде. – Витрина опутана электронными датчиками, в здании день и ночь дежурит вооруженный патруль.

– Рад это слышать, – серьезно отозвался Джеф. – В наши дни никакие меры предосторожности не лишние.

В тот день инспектор Хооп ван Дюрен и Дэниел Купер вместе пошли к главному комиссару Уилемсу. Ван Дюрен положил на стол начальника рапорт и ждал.