Сидни Шелдон - Ничто не вечно

События последних дней совершенно выбили Пейдж из колеи. Ей было очень трудно снова вернуться к работе, но она не могла оставить своих пациентов. На утро у нее была назначена операция. В коридоре ее поджидал Артур Кейн. Они не разговаривали друг с другом с тех пор, как Кейн удалил не ту почку. И хотя у Пейдж не было доказательств, но тот случай с порезанными покрышками напугал ее.

– Привет, Пейдж. Давайте забудем прошлые обиды. Что вы на это скажете?

Пейдж пожала плечами.

– Хорошо.

– Действительно Кен Мэллори совершил это ужасное преступление? – спросил Кейн.

– Да.

Кейн как-то лукаво посмотрел на нее.

– Вы можете представить себе, чтобы врач добровольно убил человека? Это просто ужасно, не так ли?

– Да.

– Кстати, примите мои поздравления. Я слышал, что вы теперь миллионерша.

– Я не понимаю…

– Пейдж, у меня есть два билета в театр на сегодняшний вечер. Мы могли бы сходить вместе.

– Спасибо, но у меня уже назначено свидание.

– Предлагаю вам отменить его.

Пейдж удивленно посмотрела на него:

– Простите?

Кейн подвинулся ближе.

– Я распорядился провести вскрытие тела Джона Кронина.

Пейдж почувствовала, как заколотилось сердце.

– И что?

– Он умер не от сердечного приступа. Кто-то ввел ему большую дозу инсулина. Думаю, что этот кто-то не рассчитывал, что будет проведено вскрытие.

У Пейдж внезапно пересохло во рту.

– Вы были возле него, когда он умер, не так ли?

Пейдж замялась.

– Да.

– Я единственный, кто знает об этом и кто может сообщить. – Кейн погладил ее по плечу. – Но мой рот пока на замке. Так как насчет театра вечером?..

Пейдж оттолкнула его.

– Нет!

– Вы понимаете, что делаете?

Пейдж глубоко вздохнула.

– Да. А теперь извините…

И она пошла дальше, а Кейн с каменным лицом смотрел ей вслед. Он повернулся и отправился в кабинет доктора Бенджамина Уоллиса.

Телефонный звонок разбудил ее дома в десять утра.

– Ты снова не послушалась меня.

Это был тот же самый скрипучий голос. Чтобы исказить его, человек говорил шепотом, с придыханием, но на этот раз Пейдж сразу узнала этот отвратительный голос. «Боже мой, – подумала она, – не зря я тогда испугалась».

На следующее утро, когда Пейдж приехала в больницу, ее поджидали двое мужчин.

– Доктор Пейдж Тэйлор?

– Да.

– Вам придется пройти с нами. Вы арестованы по обвинению в убийстве Джона Кронина.

Наступил последний день судебного заседания. К присяжным с заключительной речью обратился представитель защиты Алан Пенн:

– Леди и джентльмены, вы выслушали множество свидетельств компетентности или некомпетентности доктора Тэйлор. Но судья Янг разъяснит вам, что не это является предметом данного судебного разбирательства. Я уверен, что на свидетельство каждого доктора, не одобряющего ее работу, найдутся свидетельства десятка докторов, одобряющих ее. Однако дело не в этом. Пейдж Тэйлор обвиняют в смерти Джона Кронина. Она призналась, что помогла ему умереть. И сделала это потому, что он страдал от невыносимой боли и сам попросил ее об этом. Перед вами случай эйтаназии, которая находит все большее признание по всему миру. В прошлом году Верховный суд штата Калифорния признал право находящихся в здравом рассудке совершеннолетних людей требовать или отказываться от любых форм медицинского лечения. Это право личности, которой предстоит жить или умереть, соглашаться или отказываться от лечения. – Пенн вгляделся в лица присяжных. – Эйтаназия – это акт сострадания, милосердия, и я с уверенностью могу заявить, что в тех или иных формах она имеет место в больницах всего мира. Представитель обвинения требует смертного приговора. Не допустите этого. Эйтаназия никогда не влекла за собой смертных приговоров. Шестьдесят три процента американцев считают, что эйтаназию следует узаконить, и в восемнадцати штатах нашей страны она уже узаконена. Весь вопрос заключается в том, имеем ли мы право заставлять беспомощных пациентов жить, испытывая боль, принуждать их жить и страдать. Решение этого вопроса осложнилось нашими значительными успехами в области медицины. Мы доверили уход за пациентами машинам. Но машины не знают милосердия. Если лошадь ломает ногу, то мы пристреливаем ее из жалости. Но человеческое существо мы обрекаем жить в аду. Доктор Тэйлор не принимала решения, когда умереть Джону Кронину. Джон Кронин сам решил это. А доктор Тэйлор, без сомнения, совершила акт милосердия. Она взяла на себя всю ответственность за это. Вы можете быть уверены, что доктор Тэйлор совершенно ничего не знала о деньгах, которые оставил ей Джон Кронин. То, что она совершила, проникнуто исключительно духом сострадания. У Джона Кронина было больное сердце, неоперабельная стадия рака, поразившего все тело и вызывавшего невыносимые страдания. Задайте сами себе всего один вопрос. Захотели бы вы жить в подобных обстоятельствах? Благодарю вас. – Алан Пенн вернулся к своему столу и сел рядом с Пейдж.