Луиза Пенни - Убийственно тихая жизнь

– Нет, это не бросается в глаза.

Бен и Гамаш проводили взглядом женщин, которые прошли по рю Дю-Мулен и скрылись в лесу.

В лесу было холодно и темно, под ногами и на деревьях были мертвые листья, и воздух тоже наполнялся ими: сорванные ветром, они медленно опускались на землю. Приподнятое настроение женщин сменилось беспокойством. Над веселым собранием повисла тень. Даже Мирна казалась подавленной, на ее улыбающемся, дружеском лице появилось настороженное выражение.

Лес кряхтел. Сотрясался. Кленовые листья дрожали на ветру.

Кларе хотелось уйти. Ей не нравилось это место.

Люси начала рычать, издавая протяжный низкий предупреждающий звук. Шерсть у нее на загривке поднялась, собака медленно опустилась на землю, мышцы напряглись, словно в готовности к прыжку.

– Мы должны встать в круг, – сказала Мирна небрежным тоном.

На самом деле она оглядывала собравшихся, пытаясь сообразить, кого она сможет опередить, если все пустятся наутек. Или она будет среди отставших? Черт бы подрал эту заземляющую запеканку!

Женщины построились маленьким тесным кружком и взялись за руки. Мирна подняла молельную палочку, которую выронила Люси, и вдавила поглубже в землю. Клара почти ожидала, что земля вот-вот взорвется лаем.

– Я принесла эти ленты. – Мирна открыла сумочку, в ней лежал пук переплетшихся разноцветных лент. – Мы просили вас всех принести что-нибудь, что напоминало бы о Джейн.

Мирна достала из кармана крохотную книжицу, потом, покопавшись в сумочке, вытащила оттуда темно-красную ленту. Сначала она обвязала лентой книжицу, а другой конец ленты привязала к палочке.

– Это тебе, Джейн, в благодарность за то, что ты разделяла со мной любовь к письменному слову. Благослови тебя Господь.

Несколько секунд Мирна постояла над палочкой, склонив свою большую голову, потом отошла в сторону и улыбнулась – впервые с того момента, как они оказались в этом месте.

Женщины одна за другой брали ленточки, привязывали к ним то, что принесли с собой, и произносили несколько слов. Некоторые разборчиво, другие – так, чтобы никто не слышал. Некоторые читали молитвы, кто-то объяснял, почему этот предмет связан с Джейн. Ханна привязала старую виниловую пластинку на семьдесят восемь оборотов, Рут – выцветшую фотографию, Сара – ложку, а Нелли – туфельку. Клара вытащила из волос заколку в виде уточки, обвязала ее желтой ленточкой и тоже прикрепила к молельной палочке, которая теперь обрела праздничный вид.

– Это за то, что ты научила меня лучше видеть, – сказала Клара. – Я люблю тебя, Джейн.

Она подняла голову и увидела скрадок, застывший наверху над ними. Скрадок. «Странно, – подумала Клара, – вот скрадок, а ничего не скрыто».

И ей пришла в голову одна мысль. Вдохновение.

– Спасибо, Джейн, – прошептала она и впервые за неделю почувствовала объятие старых рук подруги.

Прежде чем уйти, Клара вытащила из кармана банан и привязала его к палочке для Люси. Но она должна была добавить еще один предмет. Из другого кармана она достала игральную карту. Королеву червей. Привязывая ее к молельной палочке, Клара подумала о Йоланде и о том замечательном подарке, который был ей предложен в детстве, а потом либо забыт, либо отринут. Клара посмотрела на рисунок на карте королевы червей, запоминая его. Она знала, что волшебство не в том, что карта останется неизменной, а в том, что она переменится.

К концу обряда на молельной палочке было множество разноцветных ленточек с разнообразными дарами. Ветер трепал ленточки с подарками вокруг палочки, подарки позвякивали, стукались друг о дружку – настоящая симфония звуков.

Женщины переглянулись и поняли, что их кружок больше не связан страхом, теперь он свободен и открыт. А в центре, на том месте, где в последний раз Джейн была живой, а потом лежала мертвой, множество предметов наигрывали и напевали хвалу женщине, которая была окружена такой любовью.

Клара позволила своему взгляду, свободному от страха, скользнуть по ленточкам, трепещущим на ветру. Она обратила внимание на предмет, привязанный к одной из ленточек. Потом поняла, что этот предмет вовсе не был привязан к ленточке. Он торчал из дерева.

Высоко в стволе одного из кленов она увидела стрелу.

Гамаш как раз садился в машину, собираясь возвращаться в Монреаль, когда из леса выбежала Клара Морроу и помчалась к нему по Дю-Мулен так, словно за ней гнались демоны. Какое-то безумное мгновение Гамаш думал, что обряд породил нечто такое, чего лучше не трогать. В каком-то смысле так оно и было. Женщины и их обряд породили стрелу – ту самую вещь, которую кто-то ни в коем случае не хотел извлекать на свет божий.