Галина Одинцова - Деревенская рапсодия

– Я не больной, уважаемая, шо вы мне строите глазки, имею желание узнать…

– А мне до вашего желания что? Фамилию говорите!

– Мою? Зачем? Я имею интерес узнать о здоровье девушки…

– Говорите фамилию девушки, хватит тут философствовать! Откуда вы такие берётесь!

– Я имею вам сказать, что не на чай пришёл к вам в гости! Не делайте мне скандал, женщина!

– Говори чётко, кого надо.

– К вам привозили девушку?

– Фамилию девушки говорите!

– Не знаю…

– И я не знаю! Следующий…

Ираклий отошёл от окна в растерянности. Он не ожидал такого отношения, и у него не было слов для возмущения. Но от своего намерения старик не отказался. Он повернул за угол и пошёл по длинному коридору со множеством дверей справа и слева. У каждой двери сидели люди, они тихо переговаривались, ожидая своей очереди.

Ираклий достиг просторного фойе и увидел на одной из дверей табличку – «Заведующий». И ниже ещё одна табличка с именем и фамилией заведующего: Зорина Нателла Иосифовна.

Ничтоже сумняшеся, постучал в дверь и тут же открыл её.

– Добрый день, Нателла Иосифовна. Я имею желание узнать о девушке, которую отвезли из парка в вашу больничку.

– Да, было такое, привозили девушку.

Миловидная женщина с интересом смотрела на посетителя.

– А она вам кто?

– Осмелюсь вам доложить, что никто. Её в кустах нашёл мой Прынц. И мы теперь волнуемся о ней. Прынц переживает, я это чувствую, таки-да…

– А прынц – это кто?

– Прынц – мой собака. Он так её приводил в чувства! Вы бы видели! Я до сих пор плачу, как вспомню.

– Девушка ваша жива. Не переживайте. Вот только не помнит она ничего! Надеемся, что со временем всё прояснится.

– Можно её видеть, хотя бы издалека, чтобы я имел счастье рассказать о ней Прынцу.

– Пойдёмте.

Ираклий семенил за красивой заведующей и не верил своим глазам, что она так внимательно к нему отнеслась! Не то, что эта лахудра в окошке!

Они зашли в палату. На высокой кровати лежала та самая девушка, Ираклий сразу её узнал. И руку, которая свисала с носилок, и ухо, которое так тщательно вылизывал Прынц, приводя девушку в чувства.

– Милая девушка! – Ираклий взял её за руку. – Я рад, что вы живы. И Прынц мой будет рад. Мы так грустили о вас. Таки-да. Грустили и даже плакали…

– А вы кто?

– Ираклий. Старый Ираклий. Я буду вас навещать. Теперь я знаю сюда дорогу. Я принесу вам яблоко и вы поправитесь.

– Уважаемый Ираклий! Вы убедились, что девушка в порядке?

– Таки да…

– Пойдёмте. Пусть отдыхает.

– Да, уважаемая, спасибо вам! Я рад, я теперь убеждён, что она жива. Мы с Прынцем начнём спать спокойно.

Заведующая отделением смотрела вслед старику и в её глазах блеснули слёзы. Но она быстро взяла себя в руки и прошла в свой кабинет.

В палату вошла медсестра с лотком в руке.

– Ну вот и прибыли! А крикливая-то! Чего дралась-то? Доктор сейчас подойдет, всё расскажет, как тебя с того света доставал, еще бы немного и … Да ладно. Геннадий Иванович у нас и не таких спасал. Золотые руки. Повезло тебе, Анна, повезло… Ну, давай на бок, попку покажи-ка, укольчик поставлю, легче будет. Давай, давай, давай… шевелись, Анна, не ленись, дорогая! Сейчас капельницу соорудим, прокапаем, почистим организм твой, снова расцветёшь, как роза.

Медсестра ловко проделала все положенные действия, погладила Анку по голове, как маленькую, поправила на ней простынь и ушла. Боль постепенно угасала. Анка подняла простынь, заглянула под неё и ахнула: она была абсолютно голой, а из живота торчали трубочки, из них сочилась кровь в бутылочки, которые лежали рядом. Живот был залеплен пластырем, марлевые прокладки торчали из-под него, насквозь пропитанные кровью. В голове загудело, её затошнило, и Анка завопила с новой силой своим истошным голосом!

– Вот это я понимаю – солистка у нас появилась, ишь какая! Я уж думал и не очухается никогда. Ан нет, песни поёт! Так, так, так… – улыбаясь произнёс высокий мужчина в белом халате, который ему очень шёл, – я ваш доктор, хирург, зовут меня Геннадий Иванович.

Хирург сел на кровать и протянул руку к простынке, укрывавшей Анку. Она вцепилась в простыню обеими руками и замотала головой.

– Анна, мне ж надо посмотреть, чего я там нашил, может быть, где и дырку оставил. Вывалятся кишки, не соберём потом, давай-ка я гляну…

Женщина покраснела, как рак, прикрыла глаза и убрала руки с простыни. Прохладные мягкие пальцы врача обследовали её живот.

– Что у меня? Почему я здесь, доктор?