Галина Одинцова - Деревенская рапсодия

–Прынц, не скачите как жэрэбец, ходите рядом! Угомоните свои таланты, кабель. Пугаете прохожих. Не портите мне своё воспитание!

Как всегда в конце парка в киоске Ираклий приобрёл утреннюю газету, прошёл до центра аллеи и сел на лавочку. Принц тут же заскочил туда же и прилёг рядом, опустив передние лапы вниз с лавки. Было такое впечатление, что он готов в любую секунду сорваться с места и мчаться вперёд.

Старик углубился в чтение новостей и не сразу заметил, что Принца уже нет рядом.

– Прынц, Прынц! Ко мне! Шо за фортеля вы мне выкинули! Прынц!Мужчина, вы собаку не видели? Только шо была тут. А вы не видели? Прынц! Прынц!

Старик носился по аллее, не убегая далеко от скамейки, на своих полусогнутых старческих ногах, хватаясь за грудь в районе сердца.

Вдруг где-то из-за лавки, в глубине сквера, послышался знакомый лай.

– Прынц! Ко мне! Ко мне!

Но шпиц не появился на призыв хозяина.

Старик, путаясь в траве и еле перебирая ногами, спешил на лай своего любимца. Принц выскочил навстречу хозяину и тут же ринулся назад, к кустам. Старик, не раздумывая, побежал за собакой. Если можно его размахивания руками и трусцой назвать бегом.

– Прынц! Фу! Фу, Прынц, ко мне!

То, что он увидел за кустом, лишило его дара речи и разума. Голая женщина лежала вниз лицом, а Принц лизал и лизал её лицо, ухо, которое облепили мухи. И вдруг старик услышал, что женщина стонет! Он схватил собаку за поводок и, что есть старческой мочи, поспешил к аллее парка.

Аллея была пуста. Он повернул к киоску с прессой.

– Там… Там… Держите меня за руки, иначе я упаду в обморок!

– Ираклий! Что с вами? Что так вас взволновало!

– Там в кустах, за лавкой, лежит женщина!

– Тю-у-у… так то часто тут женщины лежат. И мужчины тоже. Алкашня разная с вечера по кустам разбредётся…

– Не, не, Изольда Карловна! Это другая, не из тех, сразу видно! Эта битая, вся в синяках и кровь там! Зовите милицию, Изольда Карловна, я не добегу до поста!

– Сидите тут, Ираклий. Сторожите прессу. Особенно сигареты. Подростки воруют. Я побежала.

Сверкая пятками из-под длинной юбки, Изольда Карловна пустилась к посту милиции, который стоял на входе в парк. Буквально через пять минут она бежала назад, опережая грузного милиционера, и показывая пальцем на Ираклия. Старик Ираклий разволновался и встал со стула, на котором восседал в роли охранника прессы.

Принц рвался с поводка и так громко лаял, что невозможно было разобрать ничьих слов.

– Заткните собаку, а то пристрелю!– скомандовал милиционер и Принц тут же замолк.

– Там, там…

– Что там? И тебя пристрелить, чтобы внятно говорить начал, старик?

Милиционер расстегнул кобуру, достал пистолет.

– Шо ты мне начинаешь, старшина. Не видишь, трясусь от страха!

– Говори быстро, я пост оставил!

– Вон за тем кустом голая женщина. Стонет…

Старшина, ни минуты не медля, держа наготове оружие, помчался в кусты. Тут же выскочил и приказал:

– Стоять здесь! Никуда не двигаться! Я за подмогой.

– Оставьте меня жить… Оно мне надо? Прынц, кто вас туда гнал? Пили бы уже кофэ с круасаном…

– Ираклий, вы теперь свидетель. Затаскают вас. Не завидую.

– А вас, Изольда Карловна? Идите уже до своей прэссы. А то растащут ваши сигарэты. Нечем будет выручку делать.

– Ираклий, вы же видите, что никого всё утро сегодня. Выходной, все спят ещё.

– Хорошо, составлю вам компанию. Вы делаете меня смеяться, Изольда Карловна! Какой я свидетель? Тю-у-у… Прынц свидетель, его понесло в кусты, а не меня.

– Уважаемый Ираклий! Не несите чепухи в народ! Не забудьте свою газету, когда вас повезут в милицию…

По аллее бежали милиционер, люди в гражданской одежде и медики с носилками. Такой оперативности Ираклий не ожидал. Принц тоже. Он рвал поводок, лаял так, что никого больше невозможно было расслышать.

Следователь записал данные свидетелей. Медики унесли девушку. Ираклий даже успел разглядеть её лицо. И руку, свисающую с носилок. И так ему стала жалко эту руку, что он чуть не заплакал! Шпиц притих, его трясло.

– Куда повезли эту девушку, старшина?

– В третью. В реанимацию. Жива, слава Богу! Спасибо, дед!

– А то ж Прынц герой! Получит сосиску в награду!

Пелагея накормила детей. Люська не отходила от малыша, пыталась его поцеловать, но бабушка не разрешала:

– Мал ещё целоваться, не лезь к нему, Люська. Просто сиди и любуйся!

– Это наше?

– Наше, наше, чьё ж ещё! Кто там? Кого там принесло! Открыто!