Галина Одинцова - Деревенская рапсодия

Совсем тощая, словно палка, Ирка, схватила цепкими руками Анку за ноги:

– Раз… два… ну, давай Машка!

Машка ухнула, подсунула свои руки под подмышки Анки. Та не успела ахнуть и её грузное тело, как мешок, свалилось на железную кровать с растянутой сеткой, словно в гамак.

– Да… доски надо было б подложить… Совсем девка на полу лежит. А ну, Машка, Митяя с поддоном зови, переложим заново.

– Митяй! Тащы паддон, грузная тута, подложку надыть… Ох, девица, разъелась же ты. Лежи, не трэпэщи, и не вздумай орать, наслушались тебя, никому спать не дала. Пока Петяй не воткнул запретный укол. Не всем такая редкость выпадает, только самым безнадёжным.

Доктор разрешил. Ему звонили ночью. Доктор у нас золотой. Повезло тебе, деваха, ох повезло…

Минут через десять Митяй, пыхтя, протиснулся в дверь с деревянным поддоном.

– Бери за зад бабу, Митяй. Подмоги малость. Туды ешо ничего было, а обратно не потянем удвоем с Иркой. Ну! Ать, двать… Митька! Ну! Ну! Ложи ее! Ложи! Чаво вцепился ей в зад, кидай на каталку! Да не ори ты, больная! Вишь, аж надрываемся утроём… Ирка, связывай руки ей, раз не разумеет!

Анка, не понимая, что с ней делают, кричала и отбивалась, теряя сознание от боли. Митяй вытер со лба обильный пот рукавом халата, скинул с кровати матрас, положил доски, вернул матрас на место, ловко подправил простыню.

– Ну! Ще ррраз, взяли! Да не дрыгайся ты! Уроним жа на пол, не подымем жа! Ишь, разъелась, а мы тута надрывайся над ней! Швы разлезутся, снова шить начнуть, шас уколы будуть, полегчает малость, лежи и не дрыгайся! – орала раскрасневшаяся Машка. Ирка молчала. Её цепкие сильные руки крепко держали ноги. Митяй, нечаянно задев грудь больной, ещё больше раскраснелся, одёрнув руки, как ошпаренный от крепкой молодой груди девахи. Так и стоял, растопырив их в разные стороны.

– Чаго остолбенел, Митяй, девок не трогал? Давай, топай отседова. Недовольно бубня про себя что-то, долговязый медбрат двинулся на выход. Следом, громыхая каталкой, шумно шаркая ногами в растоптанных тапках, двинулась Машка. Ирка накрыла Анку застиранной простынкой, поправила подушку.

– Не плачь, девка, не реви, молодая ещё, доктор у нас хороший, не таких на ноги ставил. Терпи. Бог терпел и нам велел… Ох ты, досталось же девахе, чудом спасли…– обратилась она к женщине, сидевшей всё это время молча на кровати напротив.

– Присмотри за ней, Клаша, буйная уж очень, наркоз действует ещё, что ли! Кабы не подскочила на ноги. Сейчас медсестру позову, укольчик поставит и всё будет хорошо, девонька, потерпи, горемыка…

– Где я?– сквозь слезы, чуть слышно спросила Анка, повернув голову к Клаше.

– Как где… в больничке… не помнишь ничего, что ли?

– Не… ничего не помню. Что со мной?..

Старый Ираклий неуверенно топтался у входа в больницу, держа в руках шляпу. Мимо него носились люди в белых халатах, посетители с пакетами, да кто только не хлопал этой массивной дверью с внушительной деревянной ручкой. Дождавшись небольшой паузы в передвижениях людей, Ираклий потянул дверь на себя. Она с трудом поддалась и впустила неуверенного посетителя внутрь помещения.

Ираклий никогда не бывал в больнице. Его поразила белизна стен и пола. И люди в белых халатах дополняли это белое царство. Он увидел вывеску «Справка» над небольшим окошком в белой стене и поспешил туда. У окошка стояли две женщины и грузный мужчина. Стоять ему было тяжело и он постоянно топтал пол ногами в белых тапочках.

Ираклий пристроился за ним и стал ждать своей очереди.

Откуда ни возьмись, появился солидный мужчина: одет в черный костюм, белую рубашку, и галстук. Галстук ярко-красного цвета подчёркивал его бледное лицо. Он отодвинул женщину от окошка, бесцеремонно просунул в него голову и начал что-то говорить. Не разобрать что, но очередь возмутилась!

– Женщины, вы что себе позволяете! Зачем пустили без очереди этого мужика!

– Все видели, что он меня оттолкнул? Что я должна драться?

– Деритесь! Мне трудно стоять, я все ноги истоптал, а вы пропускаете! Если он при галстуке, значит может без очереди?

Солидный мужчина вынул голову из окна, повернулся к замолкшей очереди:

– Извините, что задержал. Спешу…

И все тут же обмякли, дело пошло быстрее, и Ираклий оказался у окошка.

– Уважаемая, я имею желание узнать, к вам намедни привезли девушку из кустов. Её мой Прынц нашёл. И теперь мы волнуемся за её здоровье.

– Фамилия!

– Моя?

– Больной!