Михаил Шторм - Последняя тайна Египта

Все происходило наяву. Взаправду. Настоящим был каменный коридор, настоящим был тусклый свет фонаря под водой, запах йода и соли, брызги, летящие в лицо, настоящим был ужас в глазах Джулии. Она была ниже ростом, и на поверхности плавало только ее белое перекошенное лицо.

Течение разлучило их на развилке: Джулию понесло вправо, а Стигвуда втолкнуло в коридор, ведущий к гробнице. Он уже не касался ногами пола и плыл на спине, захлебываясь и стараясь держать фонарь над потоком, чтобы не погас. Ему казалось важным не остаться в темноте. Он задрал голову и увидел над собой проем в разобранной кладке. Там брезжил свет, и Стигвуд решил, что его ждет спасение. Сейчас он изловчится и протиснется в дыру. Внутри находятся его товарищи, и вместе они что-нибудь придумают. Например, заткнут отверстие, чтобы воспрепятствовать проникновению воды.

Стигвуд уже начал поворачиваться на живот, как вдруг ударился макушкой о камень. Он завертелся в воде, потеряв ориентацию. Фонарь погас. В ушных раковинах стоял глухой шум воды. Стигвуд никак не мог определить, где заканчивается вода, а где начинается воздух, которого отчаянно требовали легкие.

Когда ему показалось, что удалось вынырнуть, он сделал вдох, но набрал в грудь лишь морской воды, обжегшей носоглотку. Стигвуд стал шарить руками вокруг себя, однако наталкивался лишь на стены. Камни были повсюду — с боков, внизу, наверху. Черная вода и гладкие камни, вода и камни…

Стигвуд, не в силах сдерживать спазм, глотнул еще и еще. В груди сделалось так больно, что он ослаб, отяжелел и перестал сопротивляться смерти.

Несколькими секундами позже погибла его напарница. Правда, она боролась до последнего, только ей это не помогло. Перед самым концом ей почудился звонкий мальчишеский смех, и она унесла его с собой туда, где больше ничего не было.

Для этих двоих все кончилось.

Джулия Харрисон и Роберт Стигвуд погибли намного позже своего шефа.

Сэр Джеймс Олдхэм узнал о готовящейся измене еще тогда, когда эти двое сговорились между собой. Интуиция и чтение мыслей на расстоянии не имели к этому никакого отношения. Все было куда проще. В телефон для связи, врученный Джулии перед выездом на задание, был установлен так называемый «жучок», служивший одновременно «маячком». Забавные уменьшительные словечки означали, что агента Харрисон не только подслушивали, но также держали под постоянным контролем, отслеживая ее местонахождение.

Как только стало ясно, что ни на Стигвуда, ни на Джулию рассчитывать нельзя, сэр Олдхэм решил, что настало время действовать самостоятельно. Он врал подчиненным, когда обещал им свой пост генерального консула, хотя действительно собирался в отставку. Чтобы провести закат жизни в благополучии и достатке, нужно было значительно больше денег, чем скопил Олдхэм. Одно только содержание особняка в Хенли-на-Темзе со слугами и домочадцами обходилось ему в пятнадцать тысяч фунтов стерлингов ежегодно, а ведь требовались еще и ремонт, и планировка парка, и реконструкция статуй, и многое другое.

Золото фараонов было решением проблемы. Разведывательное управление действительно поручило Олдхэму проверить гипотезу о таинственном «проклятии фараонов», но это был даже не третьестепенный проект, а совсем хиленький, скудно финансировавшийся и никем наверху не контролировавшийся. Чем Олдхэм и воспользовался. Золото фараонов интересовало его гораздо больше, чем все их тайны, вместе взятые.

Он дал Джулию в помощницы Стигвуду, так как привык никому не доверять, кроме себя самого, и оказался прав. Но это Олдхэма не обескуражило и никак не расстроило его планы. Экспедиция была обречена с самого начала. Он подготовил ликвидацию всех участников и намеревался провести ее, как только получит известие об открытии новой гробницы. Когда это произошло, он в полном соответствии со своим замыслом вылетел на место событий во главе группы из четверых бойцов, которых обычно привлекал для всевозможной черновой работы, при похищениях, убийствах и запугивании. Все пятеро были одеты в военную униформу и носили знаки отличия армии США. На личном опыте Олдхэм знал, что египтяне не станут связываться с американцами, тогда как по отношению к британцам частенько проявляют неприязнь, вызванную памятью о временах колонизации. Кроме того, нашивки воздушного десанта Соединенных Штатов были превосходной маскировкой и уместным дополнением к американскому вертолету AH-64E, известному как «Апач».