AlmaZa - Три цвета надежды [СИ]

— Или примем вместе? — сказал он, войдя в ванную и, включив воду, развернувшись к жене.

— Не думаю, что я готова к подобному, — пробормотала она, с возмущением замечая, как жаром пылают её щеки.

— Ну, стоит ли изображать передо мной стыдливую невинность? — без язвительности, с юмором укорил дантист. Схватив с трубы полотенце, Дами замахнулась им и ударила его по плечу.

— Я ничего не изображаю! — Ярость выплеснулась и, сойдя пеленой с глаз, открыла сморщившегося Джина, которому она ударила точно в то место, куда вчера попала пуля. — О! — отбросила она орудие избиения и растеряно протянула руки вперед, не решаясь коснуться мужа. — Прости, прости, пожалуйста! Джин, ради Бога, я не хотела…

— Ничего страшного, — прошипел он, прижав повязку под рукавом к плечу. Боль была мгновенной и острой, но тут же начала отступать. Дами всё же легко положила свои пальцы чуть выше заживающей потревоженной раны.

— Я не специально… принести лёд?

— Его в твоих глазах достаточно, — покривился неудавшейся улыбкой мужчина. Сестра Джи-Драгона нахмурилась.

— Теперь ты видишь, что если бы я хотела тебя угробить, то справилась бы сама? — Её брови расслабились и оплыли в волнующееся выражение. — И я не с холодом смотрю на тебя. Возможно, я просто разучилась проявлять чувства.

— А есть ли они? — Дами потянулась за полотенцем. Джин поймал её руку и засмеялся. — Ладно-ладно, верю. По крайней мере, ты сейчас шутила, а это уже прогресс.

Поджав губы, она вышла и прикрыла дверь за собой. Как он умудрялся за каких-то пять-десять минут создать атмосферу давних знакомых, даже более того — давних возлюбленных? Дами умела лицемерить и изображать, но в душе сходилась с кем-либо очень трудно, она не испытывала комфорта ни с одним мужчиной до этого, а с этим всё становилось как-то легко и незатейливо, по-дружески, и всплески её высокомерия не ранили его. Прежде она их держала в себе, чтобы не портить дел, требующих завершения, а теперь, ведя себя естественно, она всё равно почему-то его не напрягает и не обижает. Не бывают люди настолько терпеливыми! Наверняка теперь играет он, и доверять ему всё равно нельзя. Дождавшись, когда он выйдет, не вступая в переговоры, Дами шмыгнула следующей в ванную комнату. Тип, которому она подарила свою предыдущую девственность, был влиятельным бизнес-боссом, и её любовником около четырех месяцев. Часто они ночевали вместе, а дважды даже летали отдыхать на два-три дня в тот же Сингапур или на Окинаву. И всегда она видела, как он бросал свои носки и бельё, чтобы горничная или кто-нибудь, но никак не он сам, постирали. Её отец тоже почти всё складывал в корзину для грязных вещей, чтобы кто-нибудь постирал. Таковы все мужчины — казалось ей. А увидев бардак Джина, когда вошла к нему вчера, Дами ни на мгновение не усомнилась, что неряшливости в нем пруд пруди. Однако оказавшись после него в ванной, девушка с удивлением нашла развешенные на трубе и носки, и трусы, самостоятельно перестиранные и расправленные с заметной аккуратностью. Отметив это, Дами нехотя поставила жирный плюс супругу, которого, судя по всему, предстояло узнать гораздо больше, чем представлялось.

Тщательно приведя себя в порядок — на всякий случай, ведь поведение малознакомого мужа может быть непредсказуемым, как у шахида с несработавшим детонатором — Дами поняла, что провела подозрительно много времени в уборной, и после этого направляться в спальню стало неловко. Там горел ночник. Нет, ноги не в состоянии двинуться туда. Девушка повернулась к кухне и зажгла там свет. Чай. Да, это спасение ото всего: от проблем, от безделья, от ненужных мыслей. И хорошая отговорка от посещения брачного ложа. Щелкнув электрический чайник, уже изучившая полки, их содержимое и запасы, девушка извлекла чашку и заварку. Выходя из ванны, она подумала, стоит ли одеться? Но замечание Джина, что она изображает невинность, подействовало и, согласившись, что с её стороны глупо по-монашечьи прикрываться, Дами стояла у рабочего стола в одном нижнем белье. Чайник щелкнул. Кипяток залился в глиняную посуду, взбаламутив черные гранулы чая. На холодильнике светился циферблат. Пять-семь минут, и можно пить. Отсюда было не видно, потушил ли Джин свет и лег ли спать. Если она придёт — он опять обнимет её? Ограничится ли этим? Ей было приятно, но она так устала накануне, что отключилась быстро, а сейчас спать ещё совсем не хотелось. Она будет ворочаться и мешать ему. Налив чай в чашку, она не стала класть сахар. Подошла к подоконнику, прислонившись бедром. К виду из окна Дами уже привыкла. Не слишком низко и не слишком высоко, достаточно огней и достаточно зелени будет, когда она расцветет окончательно. О чем она думает? Как долго будет жить здесь? А что, если перебраться в их с родителями роскошные апартаменты? Нет, под боком у родителей жить не хотелось. В проходе появился Джин, в одних боксерах, скрестивший руки на груди и капельку пасмурный.