Казарян нашел аптечку и перевязывал смирновского клиента. Увидев входящего Смирнова, бодро сообщил прямо-таки радостную новость:
– Ты ему кисть насквозь прострелил. Повезло ему, что пуля не застряла. Я рану хорошо продезинфицировал, так что скорее всего гангрены не будет.
– А мне насрать, будет у него гангрена или нет, – злобно заметил Смирнов и раненому: – Говорить можешь?
– Могу.
– Вы с мертвым твоим напарником по всему – деловые. Как получилось, что и на воле под вертухаями ходили?
– За месяц до окончания срока с нами беседу беседовали.
– И бабки хорошие предлагали за то, чтобы вы узкопленочных караулили, – продолжил его рассказ Смирнов. – Сколько ты уже здесь?
– Второй сезон, – доложил раненый и вдруг спросил:
– Ну, как там, в Москве?
– Ты что, меня знаешь, сморкач? – удивился Смирнов.
– А кто вас по Москве не знает?
– Видишь, Рома, я среди уголовщины, как Наталья Фатеева в партийных кругах, – он глянул на Арнаутова, который уже пошевелился. – Тебе задание, Арнаутов. Похоронишь стрелка, если он вдруг медикам понадобится, пусть сами отрывают, приберись здесь, пол помой, за раненым поухаживай и сиди, жди.
– Чего ждать-то? – спросил раненый.
– Кирюхе твоему ждать, конечно, уже нечего. А тебе с вертухаем – суда. Ну, поговорили. Рома, легкий шмон, и в дорогу.
Казарян знал дело: все помещение прошерстил изящно и быстро. Собрал небольшой урожай: помимо ранее обнаруженных трех автоматов и пистолета Макарова надыбал пару «Стечкиных», еще одного «Макарова», упаковку лимонов и, к собственному удивлению, наган.
– Наган-то чей? – спросил Смирнов.
– Мой, – признался Арнаутов. – Наградная вещь.
Обвешанный оружием, как белорусский партизан после удачной операции, Казарян вопросительно посмотрел на Смирнова.
– Сейчас мы их покинем, – пообещал Смирнов. И остающимся: – Лучший для вас выход: не дергаться, не искать связей, не бежать неведомо куда, а сидеть и ждать. По счастливой для вас случайности крови на вас нет. Сидите, ждите и ясно понимайте, что вышки не будет. Адье, дерьмо собачье.
Во дворе Смирнов подошел к мотоциклу, стоявшему у террасы, отвел его в сторону и, повернув ключ зажигания, наступил на педаль. Машина радостно взревела. Смирнов выключил мотор и попросил Казаряна:
– Дай-ка мне автоматик, Рома. С полным диском.
Он положил мотоцикл набок, взял переданный Казаряном автомат и, приложившись, дал две очереди крест на крест по мотору, по баку, по колесам. В окошке дома осторожно явилось личико Арнаутова – любопытствовал, что произошло. Увидев, понял и исчез со страшных смирновских глаз долой.
Казарян аккуратно, как и положено с оружием, уложил в зад «газона», перекладывая тряпьем и рухлядью, сначала два автомата (один оставил при себе), затем пистолеты Стечкина, пистолеты Макарова и наган. Упаковку лимонок нежно закутал в позаимствованную в сенях стеганку, а взрыватели в тряпице припрятал в бардачок.
– Ты вроде все, как к консервации, приготовил, – ворчливо заметил Смирнов. – А нам с тобой надо на изготовке быть. Еще один автомат мне под ноги положи и пяток лимонок снаряди для мгновенного использования.
– Раньше не мог сказать! – разозлился ленивый Казарян, которому опять предстояло суетиться.
– Раньше мог сообразить! – резонно возразил Смирнов.
– Дисков тебе сколько? – спросил из-под брезента Роман.
– Два. В машинке и запасной. И четыре лимонки. Я их по карманам распихаю. А себе одну возьми для понта. Все равно ты с гранатой, что заяц с берданкой.
– То же мне наука – кусок железяки швырнуть подальше, – ворчал Казарян, пристраивая под первым сиденьем автомат и запасной диск. Сел рядом, ввинтил взрыватели в пяток лимонок, четыре передал уже устроившемуся у баранки Смирнову. Наблюдая, как тот распихивал гранаты по карманам, понял вдруг: – Жрать хочется!
– И выпить, – добавил Смирнов и тронул «газик» с места. Нешибко переваливаясь, «газон» отправился по сносной дороге в долгий путь. – Палы эти мерзкие проедем и устроим пикничок. Кстати, который час, Рома?
– Пять без семи, – глянув на свои наручные, по-штатски ответил Казарян. – День какой-то бесконечный.
* * *
Через час они устроились у ручейка. Расстелили брезент, домовитый Казарян достал пакет с едой и двумя чистыми салфетками, разложил на них огурцы, по три крутых яйца, по куску хорошо прожаренного холодного мяса, открыл две бутылки боржоми и разлил по кружкам. Для начала попили водочки, горло промочить. Молча расколупывали яйца. Вдруг Казарян сморщился, тоненько застонал сквозь до хруста сжатые зубы.
Читать дальше