– Ты дальше смотри, ты вокруг оглянись! – азартно кричал Смирнов.
Казарян и дальше посмотрел, и вокруг оглянулся. Пней этих среди обгорелых палок было великое множество, их, казалось, было больше, чем палок. Теперь, осмотрев все это мертвое хозяйство, приказал Казарян:
– Объясняй.
– Неужто не врубился? – удивился Смирнов. – Весной сюда пришел мощный лесоповальный отряд, повалил и обработал многолетний кедрач, за лето немыслимое это богатство – многие миллионы кубометров ценнейшей древесины – было вывезено, а поздним летом или ранней весной строго по-научному, так, чтобы не задеть еще нетронутые массивы с учетом ветра и возможных дождей, был устроен аккуратный пожар мелколесья и пустых пород. Тогда же подается рапорт о колоссальном ущербе народному хозяйству, нанесенном огненной стихией, которая погубила многие и многие сотни квадратных километров векового кедрача! Дальше объяснять?
– Не надо, – решил Казарян. И так все было ясно. – Кто?
– Кто, кто, – слегка подвял Смирнов. – Высоко еще не заглядывал, но заглядывать придется очень высоко. Многомиллионное же дело, Рома, требующее серьезнейшего материального обеспечения, множества техники, людей и, главное, – полной безнаказанности. Высоко надо заглядывать, высоко!
– Молоденький наивный прокурор Володя заглянул?
– Только попытался, Рома.
– Теперь мы с двумя пукалками взялись за дело.
– Э-э-э, не скажи, армянский пессимист! Есть шухер, есть бездарно проваленная операция отвлечения, есть такие ляпы, а я постарался о них оповестить всех, кого можно и нельзя, которые ясны и понятны всем. Сейчас они начнут сдавать исполнителей по одному, чтобы ими обозначить потолок. Только не знают: живыми или мертвыми.
– Все-таки тебя шлепнуть и проще, и экономичнее, и эффективнее.
– В твоем варианте есть резон, – согласился Смирнов. – И я думаю, они его попытаются реализовать в параллель с первым, о котором я говорил.
– И это почему-то тебя мало беспокоит…
– Рома, ты просто прикинь: кто они и кто я – подполковник Смирнов!
– Господи, началось! Смирновское хвастливое нахальство!
– Не хвастливое, а азартное, Рома. Без него в нашем деле долго не проживешь.
– Сойдемся на такой формулировке: ты – расчетливый наглец и немного, ну совсем немного, Саня, показушник.
– Тебе виднее, – великодушно согласился Смирнов. – Поехали дальше.
* * *
Прошлогодний пал был еще ужасней. Ко всем своим красотам он и вонял. Вонял не пеплом, не углем, не золой – вонял древесным трупом. Запах разлетающейся органики забивал все запахи. Смирнов и Казарян были любопытными посетителями таежного морга.
А в остальном – все как и в первом случае. Наработка была тугая.
– Это последний, прошлогодний, – дал пояснение Смирнов.
– Сейчас же мы двинемся к сегодняшнему, который еще только собирается гореть? – спросил догадливый Казарян.
– Неинтересно с тобой, – обиделся Смирнов. – Ты через ход перескакиваешь.
– Ты поменьше павлиний хвост распускай и красуйся. Тогда у меня времени не будет догадываться, – посоветовал Роман.
– Посоветовал? – язвительно спросил Смирнов.
– Посоветовал.
– Теперь, если тебя это не затруднит, прислушайся к моему совету.
– Стоит ли?
– Стоит, стоит. Достань-ка «Вальтер» из внутреннего кармана куртки и, будь добр, засунь его за пояс.
– А что – могут быть инциденты? – уже серьезней поинтересовался Казарян.
– Не неизбежны, но вполне вероятны.
– Нет, не простил ты мне павлиний хвост, – догадался Роман, засовывая «Вальтер» за ремень. Подвигался туда-сюда, дважды нагнулся. – Кто может встретить? Что за контингент?
– Скорее всего вертухаи. Лесорубы дело сделали, древесина, наверняка, вывезена, сейчас ждут они только подходящих погодных условий, которые по долговременному прогнозу будут дней через десять – двенадцать.
– Следовательно, там три-четыре человечка? – спросил Казарян.
– Во всяком случае не более пяти.
– Мы их не боимся, Саня. Поехали.
* * *
«Газик» миновал второе черное лесное кладбище и вскоре приблизился к кладбищу Зеленому. Зеленое кладбище еще не стало кладбищем, оно было местом проведения казни, плахой, на которой рубили не головы, а стволы. Свежие кедровые пни еще кровоточили белой кровью.
Неподалеку от дороги стояла, как правофланговый, свежерубленого бруса сторожка-коттедж, от которой шли в линию прямоугольники из того же бруса – фундаменты уже ликвидированных стационарных палаток.
Читать дальше