– Ты чего? – забеспокоился Смирнов.
– Вспомнил, что убил, – признался Роман.
– Ну, тогда, за упокой души убиенного душегуба. Сдавай из своей пуленепробиваемой.
– Сколько? – осведомился Казарян, извлекая из-за пазухи сверкающую флягу.
– Сто – мало, двести – много. Два раза по сто пятьдесят, – присказкой ответил Смирнов.
– Не слишком ли расслабимся? – усомнился Роман, но разлил по запросу.
– Не расслабимся, – уверенно сказал Смирнов. – Мы в закрутке, на нерве. Просто ненужные мысли и заботы нас с тобой покинут.
– Хорошо бы! – помечтал Роман. Они, не чокаясь, выпили. Быстро и четко, как солдаты на десятиминутном привале, прибрали пищу, допили боржом.
– Пять минут полного покоя, – объявил Смирнов и положил себя на спину.
Они лежали и смотрели в небо, в котором медленно кружили на несуществующем внизу ветре верхушки могучих кедров. Их здесь еще не трогали.
– Пять минут, – напомнил Казарян и заговорил, имея на это право: – Что дальше, командир?
Командир, вздохнув, заговорил совсем о другом:
– Я все думаю, Рома, как легко применима в нашем государстве лагерная система. Ведь вся их преступная организация – точная копия кустового управления лагерей, где начальник – и там, и там – был и есть Лузавин Эрнест Семенович.
– С машинной отработанностью в защите и нападении, которую тебе, в данной ситуации кустарю-одиночке не преодолеть.
– Ты ошибаешься, Рома, – нежно не согласился Смирнов. – Эта структура развернута вовнутрь. Вся их железная организация, вся сила, вся энергия, коварство и хитрость направлены на устрашение, подавление тех, кто в периметре их ограждения, тех, кто внутри. Снаружи шуровали другие, которых сейчас вроде бы нет…
– Именно вроде бы, – встрял репликой Казарян.
– Во всяком случае, их пока не ощущаю здесь. Ну, а местная милиция и лагерные исполнители в оперативной розыскной работе по сравнению со мной слепые щенки. И еще – у меня есть временная фора.
– Которая по минуточке утекает, – добавил Казарян и опять: – Что делать будем, командир?
– Перво-наперво убийцу словим.
– Ты знаешь, кто убил Власова и прокурора?
– Знаю, Рома. Петр Арефьев, образцовый боец ВОХРа, мужественно охраняющий сердце этого района – райком партии.
– Доказательства у тебя имеются?
– В громадном количестве. Правда, косвенные.
– А вдруг не прижмешь?
– Тогда доломаю. На очных ставках доломаю.
– Могут не дать, Саня.
– Дадут, куда они денутся!
– Арефьева не дадут. Кончат.
– Не успеют, – беспечно заметил Смирнов, но поднялся резко. – Помчались, армянский ковбой!
18
В Нахте они были к восьми вечера. Припрятали «газон» на заветной полянке и разбрелись: Казарян по съемочным своим делам, а Смирнов на поиски Борьки Марченко, который должен был уже вернуться.
Искать его не пришлось. Суча от нетерпения и ответственности ногами, абсолютно трезвый Марченко нетерпеливо ждал Смирнова в вестибюле гостиницы. От долготерпения начал с претензий:
– Где вы все пропадаете? Я уже полтора часа вас жду!
– Дождался, вот и молодец, – поощряя, ободрил эмоционального артиста Смирнов. – Беседовал с Лидией Сергеевной?
– Трижды, Александр Иванович, трижды! Замечательная у вас жена.
– Сколько я тебе должен за телефонные разговоры?
– За один, Александр Иванович, за первый. Семь девяносто. А дважды Лидия Сергеевна сама звонила на центральный телеграф.
– Ты ей мои вопросы отчетливо зачитал?
– Я же актер, Александр Иванович, – обиделся Борис. – И ее ответы все записал. Слово в слово, – и пошутил: – Без ошибок.
– В наше время грамотный актер – приятная и многообещающая неожиданность, – Смирнов вытащил бумажник, протянул десятку Борису. – На сдачу у Матильды поднесешь. Где твои записи?
Марченко, роясь в карманах, взглянул, наконец, на Смирнова и страшно удивился:
– А чего это вы с автоматом?
– На охоту ездил, – отбрехнулся Смирнов и развернул лист бумаги, исписанный крупным актерским с завитушками почерком.
– Чего-нибудь подстрелили? – не унимался Борис.
– Не чего-нибудь, а кого-нибудь. И не я, а Роман Суренович, – ответил Смирнов, не вдумываясь в смысл произносимого, и вдруг заорал: – Да дашь ты мне почитать или нет!?
Марченко замолк. Но ненадолго. Интуитивно ощущал, что любезность, оказанная им Смирнову, допускала легкую развязность общения.
– Кстати, о Матильде. Она с полчаса назад заходила сюда, вас искала.
Смирнов не разгневался, дочитал телефонограмму, слава Богу.
Читать дальше