Анатолий Степанов - Деревянный самовар

– Докладывайте, капитан.

Поземкин нервически вздохнул и раскрыл дерматиновую папочку. – По разработанному вместе с товарищем подполковником плану розыскная группа начала действовать в двух направлениях. Первое: обнаружение места забрасывания трупа в кузов скотовозки. Второе: выявление контактов убитого и его местопребывание в последние сутки. И в первом, и во втором направлениях мы координировали свои действия с выводами судебно-медицинской экспертизы.

– Так когда и как его пришили, Поземкин? – перебил Смирнов.

– А вы, Александр Иванович, разве еще не знаете? – недовольно удивился Георгий Федотович.

– Некогда было. Спал, – объяснил свою неосведомленность Смирнов.

Георгий Федотович стерпел с трудом, походили желваки, и перевел взор на Поземкина.

– Власов Николай Егорович был убит за девять-десять часов до момента обнаружения его трупа. Твердым предметом, скорее всего кастетом, он был выведен из сознания, а потом одним ударом был насквозь пробит металлическим штырем.

– Мощный амбал работал. И опытный в этих делах, – прокомментировал Смирнов. – По раскладке – между убийством и тем, как его в кузов закинули, какая разница во времени?

– От двух до трех часов, – доложил Поземкин и продолжил заунывно: – Весь день проводя различные операции, мы собрали материал, анализ которого поможет в будущем сделать соответствующие оперативные выводы.

– Это все ты на бумажке написал? – изумился Смирнов. – Гриша, опомнись! Читать нам циркуляры не надо. Просто расскажи, как Чекунов мотался по городам и весям вашего обширного, размером с Бенилюкс, района и показывал аборигенам фотку трупа, а ты вместе с пивососом и зассанцем Быстровым утюжил трассу. И что удалось надыбать. Вот и все.

– Александр Иванович! – шокированный Георгий Федотович укорил Смирнова.

– Пардон, Георгий Федотович, – извинился Смирнов и отвел в сторону каскетку, которую держал в правой руке. И Поземкину: – Я тебя перебил, Гриша…

– Лейтенант Чекунов, посетив леспромхоз, Бугреевку, Жоркин хутор и поселок Советский, выяснил, что вчера днем, ближе к вечеру, Власов был в леспромхозе. С утра его видели и в Бугреевке, но мы не придаем этому значения. Сейчас Чекунов отрабатывает власовские возможные контакты в леспромхозе.

– Почему не было обращено должного внимания на Бугреевку? – строго спросил Георгий Федотович. – Отдельные жители этого населенного пункта, я бы сказал, весьма и весьма склонны к криминалу.

– Труп, считаешь, на лодке к месту заброса привезли? – понял вдруг ход мысли Поземкина Смирнов. – Я карту хорошо запомнил. Скорее всего так.

– Точно, Александр Иванович! – страшно обрадовался Поземкин и вытащил из папочки карту. – Вот смотрите, этот поворот, на который была вытащена коряга, ближе всего находился к Чоне, ну, совсем рядом, метрах в четырех-пяти. Кусты и сразу вода. И в кустах – раздвиги, поломы веток. Ясно, что лодку спустили или от леспромхоза, или еще откуда сверху…

Сыскари забыли про Георгия Федотовича. Но он тут же напомнил о себе:

– Почему же только сверху? Могли и снизу подгрести.

– Уж что, что, а течение вашей Чони вы бы должны знать, Георгий Федотович, – легкомысленно откликнулся Смирнов. – Вверх по ней идти – только если марсельских галерников нанять.

– Каких еще галерников? – обиделся Георгий Федотович.

– Ну, из «Графа Монте-Кристо». Молодого Кавальканти и Кадрусса.

Подумав, Георгий Федотович рассмеялся. Посмеявшись, сделал выводы:

– Следовательно, вы считаете, что Власова убили где-то поблизости от леспромхоза или еще выше по течению, а затем преступники, захватив труп, спустились на лодке к заранее подготовленному месту, где, задержав машину, забросили труп в кузов. Экспедиция по Чоне на лодке ночью – вещь весьма рискованная, которую может осуществить только местный старожил. Полагаю, что так. Если в чем ошибся, поправьте меня, товарищи милиционеры.

Смирнова всегда восхищало, как партийные деятели умело перехватывают инициативу. Только что сидел баклан бакланом, и вдруг он уже впереди и со знаменем.

– Вас не надо поправлять, – искренне сказал Смирнов. – Ход ваших рассуждений ясен и логичен.

– В общем, хорошо поработали, – констатировал довольный Георгий Федотович. – Но и мне, дилетанту, удалось обнаружить, на мой взгляд, нечто весьма существенное. Три дня тому назад из Малиновского лагеря строгого режима бежал известный вам, товарищ капитан, рецидивист Ратничкин. Вот так-то. Надеюсь, что и это направление розыска будет вами разрабатываться.