– Где работал этот Власов?
– Нигде.
– На что же жил?
– А на что местная пьянь живет? Весной и осенью шишкует и кору дерет в тайге, а зимой и летом пьянствует.
– Сейчас, значит, пьянствовал. Он у тебя давно был?
– Он ко мне не ходил. Он у бабок самогон покупал. Дешевле. – Матильда подошла к нему, протянула сдачу. Оставлять ей эти деньги на чай он не стал, понимал – обидит. Взял деньги, выбрал двугривенный, подкинув, крутанул. Поймал на ладонь, прикрыв другой ладонью сверху.
– Орел или решка?
– Орел, – твердо решила Матильда.
Он открыл монету. Она показывала пышный советский герб.
– Еще раз спасибо тебе, Тилли. Пойду.
– Убийцу ловить?
– В гостиницу. Спать, – разочаровал ее Смирнов и открыл дверь.
Кружком, присев на корточки по-тюремному, ждали открытия пятеро нетерпеливых. Не тех, которых он спугнул. Других.
7
Он очнулся от тяжелого дневного сна, потому что на него грустно-грустно смотрел кинорежиссер Роман Казарян, который, заметив, что он уже выглядывает сквозь щели меж сильно запухших век, еще грустнее, грустнее, чем смотрел, искренне признался в неблаговидном поступке:
– Устроил я тебе, Саня.
– Устроил, – согласился Смирнов и попытался как следует раскрыть глаза. С третьей попытки удалось. Он глянул на наручные свои часы, присвистнул невесело и подсчитал: – Пять часов спал. Во что ночь спать буду?
– Думаешь, ночью спать будешь? – засомневался Казарян. Он сидел, удобно устроившись в неудобном гостиничном кресле, и некультурно курил в присутствии спящего. – В коридоре уже местный мент копытами топочет.
– Что хочет?
– Мне не говорит.
Смирнов резко сел, кинув из-под одеяла ноги на пол, дважды жестко развел руки в стороны, покрутил головой сначала в одну сторону, потом – в другую и убежденно осознал вслух:
– Алкоголь – страшное зло.
– Безусловно, – согласился Роман. – Закончишь с делами – поправимся.
– Зови мента! – приказал Смирнов.
– Я теперь у тебя за дворецкого или ординарца? – издевательски спросил Казарян, но приказ исполнять отбыл.
Капитану Поземкину представилась картина весьма неприглядная – полуголый Смирнов во взъерошенной кровати, но на челе исполнительного милиционера не отразилось ничего, кроме великой озабоченности.
– Товарищ подполковник, нас с вами Георгий Федотович требуют!
– Тебя он еще требовать может, но я-то на партийном учете в Октябрьском районе города Москвы состою, – сказал Смирнов и для убедительности аргументации почесал через майку пузо. – Вот если попросит, тогда я, может быть, и пойду.
– Это он меня, меня требует! – чуть ли не рыдал Поземкин. – А вас, конечно же, просит! Ошибся я в выражении!
– Всегда помни, Поземкин, – продолжая чесать пузо, назидательно заметил Смирнов: – Любая ошибка милиционера может быть роковой. Подожди в вестибюле, я пока портки надену.
– Хорошо бы в форме… – робко намекнул Поземкин.
– Гриша, забываешься… – с угрозой произнес Смирнов, и капитан Гриша Поземкин моментально вымелся из номера. Тут же номер посетил режиссер-постановщик. Осведомился:
– К высокому начальству?
– Подслушивал?
– Слышал, – уточнил Казарян. Смирнов в задумчивости смотрел на него.
– Ромка, одень-ка меня как-нибудь позаковырестее. Таким киношным космополитом, а?
– Как был московской шпаной, так и остался! – не то осудил, не то восхитился Казарян. – Не боись, соорудим!
* * *
…Порученец, увидев Смирнова, сначала слегка выпучил глазки, ну, а потом, естественно, поджал губки. Осуждающе. В голубых джинсах, в оранжевой бейсбольной рубахе с надписью наискосок «Миллуоки бакс», в черной, с громадным козырьком, каскетке – в этом кабинетном предбаннике подполковник Смирнов был пришельцем из иных миров.
– Вы прямо вот так к Георгию Федотовичу? – робко спросил порученец.
– А как так? – несказанно удивился Смирнов.
Георгий Федотович же экстравагантного одеяния Смирнова как бы и не заметил, твердо пожал руку, Поземкину кивнул, проследил, как Смирнов и Поземкин усаживаются за стол, сел сам на законное свое главное место и спросил, терпимо и демократически спросил:
– Я понимаю, что беспокоить вас рановато. Но и меня поймите: событие-то в нашем районе экстраординарное. Хотя бы в двух словах: каковы первые результаты расследования этого загадочного убийства?
Смирнов взглянул на Поземкина. Георгий Федотович перехватил взгляд и сугубо официально потребовал:
Читать дальше