Татьяна Кирилюк: Синдром маркизы Помпадур

Тураева, покачав головой, задумчиво произнесла:

– Ошибаетесь. Это было убийство.

Предательство отца Светлану потрясло и напугало. В одно мгновение разрушилась ее счастливая жизнь, полная радостных ожиданий. Вылетев из родного гнезда, девушка бежала по улице: слезы градом, в голове черные мысли, на сердце обида и паника. Душа разрывалась от боли. Светлана не замечала удивленных взглядов прохожих, не понимала, что плачет громко, навзрыд, подвывая и привлекая к себе внимание. Светлана пребывала в своем мире, в своем далеком от жизни пространстве, наполненном лишь ее неутешным горем.

К реальности Светлану вернул высокий и статный мужчина в дорогом элегантном костюме. Он вышел из «Бентли» и направился к дверям ресторана, тогда-то их траектории и пересеклись: на него налетела красивая девушка, заливающаяся слезами.

«Комок страданий», – подумал мужчина, принимая Светлану в объятия и таким образом останавливая ее стремительный бег.

Девушка очнулась, осознала, как выглядит со стороны, и смутилась.

– Простите, – не в силах бороться с текущими по щекам слезами, с досадой извинилась она.

– Чем вам помочь? – участливо поинтересовался мужчина, извлекая из кармана белоснежный носовой платок.

Он так нежно, по-отечески вытирал ее слезы, что Светлана опять разрыдалась. Ей нестерпимо стало жалко себя и маму.

– О-о, сколько слез! Что же мне с вами делать? – удрученно воскликнул мужчина и, кивнув на дверь ресторана, неожиданно предложил: – Давайте я десертом вас угощу.

Светлана испуганно отказалась:

– Спасибо, есть не хочу. Мне надо идти.

Она оттолкнула его и побежала. Мужчина растерянно крикнул ей вслед:

– Меня Максимом зовут!

Она даже не оглянулась.

«Зачем я это сказал?» – удивился себе мужчина и уже с плохим настроением вошел в ресторан.

А Светлана перестала плакать. Теперь она бесцельно брела по улице, размышляя: «Куда я иду?»

С изумлением она осознала: в их кругу не принято жаловаться, в их кругу одни победители, в их кругу поражение – это позор. В этом закрытом обществе не пожалеют, а отшатнутся, потому что больше всего боятся сплетен и репортеров. У всех друзей и знакомых Светланы есть свои скелеты, но спрятаны они не в шкафах, а в надежно запертых сейфах.

«И наш семейный скелет останется в сейфе, – решила Светлана, – а пойду я к подруге, но даже ей буду врать».

У нее было две подруги – Алиса и Ольга, обе старше Светланы. Окруженная толпами поклонников, Алиса жила таинственной и роскошной жизнью: рестораны, вернисажи, театры, лучшие курорты мира и пятизвездочные отели. Застать ее дома – большая удача.

Ольга была замужем. Муж ее успешно делал карьеру на посту заместителя префекта округа Москвы. Светлана не вникала в его деятельность, но знала, что Сергей отвечает за культуру и часто бывает за границей. Ольга не работала, развлекала себя благотворительностью и всегда сопровождала мужа в его командировках. Она была ответственной, домашней, надежной и очень доброй.

«Пойду к Ольге, – решила Светлана, – скажу ей, что поругалась с отцом из-за пустяков, но особо распространяться о ссоре не буду».

Подруга мгновенно разрушила ее планы. Увидев красные и припухшие от слез глаза, Ольга всплеснула руками:

– Что случилось?

Светлана держалась стоически. Она безразлично пожала плечами и даже выдавила улыбку, сказав:

– Ничего не случилось. Просто соскучилась и решила зайти в гости.

Из кабинета выглянул Сергей и подлил масла в огонь колким вопросом:

– А ничего, что на часах двенадцать ночи? Не поздновато ли для гостей?

Тут уж Светлана ничего поделать с собой не могла: слезы сами брызнули из ее глаз.

Ольга грозно взглянула на мужа:

– Дорогой, ты забыл, как сильно занят?

Сергей с виноватым видом юркнул в свой кабинет.

– Милый, сегодня ты там и поспишь, – крикнула ему вслед жена и пояснила: – Мы со Светиком оккупируем спальню, у твоих девочек появились секретики.

– Уже понял, – из-за закрытой двери обреченно откликнулся муж.

Ольга была настоящая леди – пример для подражания. Ее воспитание не позволяло лезть в душу к подруге, тиранить ее вопросами. Она обняла рыдающую Светлану и заплакала вместе с ней.

– Надеюсь, ничего непоправимого не случилось, – сквозь слезы приговаривала она, судорожно вздыхая.