Татьяна Кирилюк: Синдром маркизы Помпадур

Наступившая тишина усугубила всеобщее напряжение. Даже дети, словно понимая, что происходит, не издавали ни звука.

– Я же вам говорила, – прервала молчание сестра Мария. – Что вы намерены делать теперь?

Генрих смущенно пожал плечами.

– Думаю, нам лучше пройти в ваш кабинет, – неуверенно произнес он.

– А вы, миссис Доферти, что скажете?

– Я думаю так же, – упавшим голосом ответила Сесиль и поспешно направилась к двери.

– Мама! Мамочка! Ты вернешься?! – раздался отчаянный крик за ее спиной.

Сесиль вздрогнула, на секунду застыла. Наконец она повернула улыбающееся лицо к ребенку и с нежностью произнесла:

– Конечно, малышка, и очень скоро.

– Что вы намерены делать? – едва закрыв дверь кабинета, повторила вопрос сестра Мария.

– Конечно, забрать Алису, – твердо ответила Сесиль, делая вид, что не замечает сомнений мужа. – Вы свидетель: девочка выбрала нас.

Сестра Мария не стала разочаровывать миссис Доферти признанием, что хитрая Алиса по-своему приспосабливается к жизни и «выбирает» всех подряд. Видимо, каким-то внутренним чутьем девочка поняла, что вряд ли кто-нибудь по доброй воле решится выбрать ее, а потому всякий раз прибегала к психической атаке, но даже это не помогало бедняжке обзавестись родителями. Долгожданные мамочки, все как одна, в смущении ретировались. В лучшем случае они выбирали другого ребенка, а в худшем – мгновенно покидали монастырь. Решимость Сесиль поселила в душе монахини надежду устроить жизнь Алисы, но сомнения Генриха настораживали.

– Мистер Доферти, вы полностью разделяете желание вашей супруги? – опасливо поинтересовалась сестра Мария.

– Не совсем, – лаконично ответил он.

– Ах, Генри, – с укором произнесла Сесиль. – Ты же видел, сколько мольбы было в глазах этого ребенка. И я уже дала слово вернуться.

Доферти с досадой поморщился.

– Дорогая, лучше ты один раз изменишь своему слову, чем всю жизнь будешь жалеть о том, что сдержала его, – сердито ответил он.

Сестре Марии вовсе не хотелось присутствовать при супружеской перепалке, поэтому она нашла предлог, извинилась и вышла из кабинета. Вернувшись и взглянув на лицо Сесиль, она поняла, что юная особа умеет не только категорически выражать свои желания, но и успешно отстаивать их.

– Мы решили усыновить этого ребенка, – невозмутимо сообщил мистер Доферти.

Сестра Мария не стала скрывать радости. Она любила Алису. Девочка уже два года жила в монастырском приюте и нравом своим и умом покорила сердца всех воспитателей. Даже суровая сестра Тереза и та выделяла ее из других детей. Впрочем, возможно, это происходило и потому, что монахини понимали, под какой несчастливой звездой родилась бедняжка.

– Сколько Алисе лет? – спросила Сесиль.

– Четыре года.

– Как вы думаете, еще возможно создать у девочки впечатление, что мы ее единственные родители? – с тревогой поинтересовался Доферти.

– Скорей всего, да, – ответила сестра Мария. – Мало кто помнит себя в четыре года. К тому же Алиса необыкновенно доверчива. Она поверит в любую вашу фантазию.

– А ее настоящие родители?

– Здесь вы можете не волноваться. Кто ее отец, установить не удалось, а мать Алисы погибла, когда девочке был один год.

– Как это случилось? – спросила Сесиль.

– Кажется, попала под машину. Впрочем, подробностей я не знаю. Это было далеко… – Сестра Мария замялась, но продолжила: – Вам следует знать, что Алиса русская.

– Вы хотите сказать, что она из России?

– Именно это я и хочу сказать. Она попала в нашу страну по благотворительной акции Красного Креста. Три года назад из России была вывезена группа сирот, нуждающихся в дорогостоящем лечении.

Доферти нахмурился.

– Так она еще и больна? – с недовольством спросил он.

– Нет, нет, – поспешила успокоить его сестра Мария. – Теперь уже девочка здорова.

– Теперь? А что было с ней раньше?

– В Красный Крест она попала с диагнозом «врожденная слепота», но потом выяснилось, что у ребенка и афазия.

– Что это? – заранее ужаснулась Сесиль.

– Расстройство речи. Малышка понимала и воспринимала речь людей, но сама не могла издать ни звука. Удалось установить, что причиной тому опухоль мозга. После того как опухоль удалили, девочка стала прекрасно видеть, а как бойко она изъясняется, вы слышали сами.

– Как же она попала в монастырский приют? – удивился Доферти. – Мне кое-что известно об акции, проводимой Красным Крестом. Выделялись большие средства, подбирались хорошие семьи.