Давид Фонкинос: Тайна Анри Пика

И Руш ответил: «Сейчас спущусь». Однако спустился он не сразу: трудно было решить, что надеть. Нельзя сказать, что он желал понравиться Жозефине, но все-таки ему не хотелось и разочаровывать ее. Вначале, когда он читал интервью с ней, она показалась ему глупой бабенкой. Потом, встретив ее на кладбище, он изменил свое мнение. А теперь не знал, что и думать, бестолково топчась перед платяным шкафом и ругая себя за нерешительность. Как вдруг получил от нее второе послание: «Приходите как есть, все сойдет».

Они сидели в кафе и пили красное вино. Руш собирался заказать пиво, но в конечном счете взял то же, что и Жозефина. Пока он судорожно рылся в своих вещах, ему пришла в голову сумасшедшая мысль: может, ее привело сюда неодолимое влечение ко мне? Может, она хочет признаться в своих чувствах? Гипотеза, конечно, более чем сомнительная [61] Давненько с ним не случалось такого: чтобы женщина проехала триста километров ради встречи с ним, даже не предупредив; а если уж совсем честно, то этого вообще никогда не случалось. (Примеч. автора.) , но сейчас его уже ничем нельзя было удивить. После нескольких дежурных слов (которые тем не менее позволили им перейти на «ты») Жозефина объяснила ему причины своего появления:

– Я хочу тебя попросить не публиковать свою статью.

– Почему вдруг? Я полагал, что вы с матерью хотите обнародовать правду, ведь вам надоела эта шумиха.

– Да, верно. Мы хотели узнать все как есть. И благодаря тебе убедились, что отец не писал этот роман. Ты даже представить себе не можешь, как нас взбудоражила вся эта история. Нам стало казаться, что мы всю жизнь провели рядом с кем-то чужим.

– Понимаю. Но сейчас я как раз и хочу восстановить истину.

– Да что ты понимаешь, вот именно теперь-то все и взбесятся! Я представляю, как журналисты налетят на нас: «А ну-ка, скажите, как вы отнеслись к сообщению, что автор романа вовсе не ваш отец?» И так будет до бесконечности. Я считаю, что это унизительно для моей матери, после того как ее заставили выступить по телевидению и рассказать о романе. Да над ней смеяться будут!

– Прямо не знаю, что тебе ответить. Я-то считал, что самое важное – сказать правду.

– Ну и что она изменит, твоя правда? Всем на нее плевать! Какая разница – Пик или Гурвек? Людям нравилось думать, что это был мой отец, пусть и дальше так думают. Давай оставим все как есть. А потом… иначе возникнут и другие проблемы…

– Какие?

– Гурвек не оставил наследников. А «Грассе» перестанет выплачивать нам процент с продаж.

– Ах, вот в чем дело.

– Да, и в этом тоже ! Ну и что плохого?! Поверь мне, даже если бы мы потеряли в деньгах, я все равно сказала бы то же самое. Слишком уж я настрадалась из-за этой истории, из-за ее последствий. И не хочу, чтобы о ней продолжали говорить. Хочу совсем другого. Я тебя очень прошу… Пожалуйста!

– …

– …

– Знаешь, я разыскал жену Гурвека, – сказал Руш. – И эта встреча просто потрясла меня. Я прочел ей роман, и из него она поняла, что Гурвек очень ее любил.

– Ах, вот чем ты занимался. Ну что ж, чудесно. Вот на этом и остановись.

– …

– А хочешь, я тебе сделаю хороший подарок? – спросила Жозефина с широкой улыбкой, пытаясь разрядить атмосферу.

– Решила купить мое молчание?

– Ты же сам прекрасно знаешь, что так будет лучше для всех. Ну, называй свою цену.

– Дай подумать.

– Ну же, говори, чего ты хочешь?

– Тебя.

– Меня? Нет, об этом даже не мечтай, я женщина очень дорогая. Нужно продать много книг, чтобы меня купить.

– Ладно, тогда… машину. Ты купишь мне «вольво»?

Разговор затянулся до самого закрытия кафе. Руш довольно скоро позволил себя уговорить. Прежде он надеялся, что расследование повлечет за собой кардинальные перемены в его жизни. Именно это сейчас и происходило, но не совсем так, как он ожидал. Теперь их связывало полное и взаимное доверие. И тут Жозефина объявила, что ей негде ночевать. По-видимому, она, как и Руш, принадлежала к той же секте недальновидных полуночников. Делать нечего, они поднялись в комнатку Руша, и, странное дело, сейчас его совершенно не пугало, что женщину может разочаровать эта берлога. Они снова улеглись параллельно, только на сей раз – в одной постели.

На следующее утро Жозефина предложила Рушу ехать с ней в Ренн. Собственно говоря, ему больше нечего было делать в Париже. Он мог начать новую жизнь там, в провинции – например, работать в книжном магазине или писать статьи для местных газет. Ему понравилась эта идея о новой жизни. Они медленно катили по шоссе, слушая музыку. По пути остановились на автозаправке, чтобы выпить кофе. И за кофе поняли, что влюбились друг в друга. Они были ровесниками, они больше не искали ложного успеха. «Первые часы любовного романа, – подумал Руш. – Как это чудесно – пить мерзкий кофе на мерзкой автозаправке и знать, что нет ничего прекраснее в этом мире!»