Михаил Вершовский - Молчание Апостола

– Сэр Артур, у вас найдется укромный уголок, чтобы нам можно было поговорить?

– Конечно же, ваше святейшество! Прошу вас! – Хозяин особняка повел «монаха» вверх по широкой мраморной лестнице.

Однако пройти без остановки мимо мистера Робертсона им не удалось.

Когда Папа и Артур поравнялись с ним, Джеймс, не поднимаясь с колен и опустив голову, простонал басом:

– Благословите, ваше святейшество!

Франциску ничего не оставалось, как наложить руки на голову грешного и честного шотландца и произнести слова благословения.

Они расположились в библиотеке. Артур закрыл двери, наказав Джеймсу держать всех любопытных как можно дальше от них.

Конечно, Эли и Салли крутились здесь же. Они пытались хоть в щелочку увидеть лидера полутора миллиардов католиков, однако понимали, что Артур совсем не настроен шутить. Визит столь значительной особы располагал к серьезности.

Франциск не отказался ни от чашечки кофе, ни от глотка коньяка. Все это тут же было подано мистером Робертсоном, бесшумно возникавшим и так же исчезавшим.

Помешивая ложечкой густой и ароматный кофе, Папа обвел глазами библиотеку. Он даже издал возглас удивления, смешанного с восторгом, когда взгляд его остановился на фотографии монумента святого Франциска Ассизского.

– Сэр Артур, а вы знали, что свое имя я принял в честь святого Франциска?

– Конечно, ваше святейшество. Этот святой в нашей семье пользуется особым уважением.

Папа покивал, потом положил ложечку на блюдце и заявил:

– Сэр Артур, что вы скажете, если мы не будем ходить вокруг да около? Мне скоро восемьдесят, и у меня нет времени на подобные бальные танцы.

– Конечно, ваше святейшество. Я весь внимание.

– Мне известно, что документы, называемые «крифиос», находятся у вас. – Папа поднял руку, потому что Артур уже открыл рот, собираясь ответить. – Я приехал не за ними, поверьте. Более того, все, кто пытался добыть их немыслимо грязными и преступными методами, уже наказаны. Не сами документы важны для меня. Мне нужно знать, как все было на самом деле. В этом смысле мне побоку даже большая политика, хотя, будучи Папой Римским, я не могу не думать о ней. Я был бы бесконечно счастлив и благодарен вам, если бы узнал правду. И уж конечно, никакой волны я не стал бы поднимать. Пилить сук, на котором сидишь, не в моих правилах. Как и те сучья, на которых сидят другие люди. Вы понимаете, о чем я, не так ли?

Артур молча кивнул. Еще бы ему было не понять, если у него уже состоялась встреча с премьер-министром Израиля, от которого и исходила такая инициатива. Результатом разговора остались довольны обе стороны.

– Дорогой баронет, я знаю, что вы получили добро от наших израильских друзей на проведение топографо-геофизических и археологических работ на плато Голанских высот с условием соблюдения секретности результатов. Я прав?

– Несомненно, ваше святейшество.

– Сын мой, умоляю вас, не вставляйте вы этот титул через каждое слово! – Папа шутливо застонал. – Мне не так много осталось жить, в конце концов.

– Хорошо, ваше…

– Теперь моя просьба к вам. Позвольте мне посетить площадки, на которых работают ваши люди. Я хочу услышать от них, что вот здесь, а не там стоял храм Соломона, вот здесь, а не там был дворец Пилата и претория, вот здесь, а не там находится холм, называемый Голгофой. И главное – где расположен Гроб Господень.

– Он находится там же, где был всегда, – твердо ответил Артур. – Что касается остального, то с моей стороны не может быть ни малейших возражений. Однако пребывание ваше на Голанах – это вопрос, который решать уж никак не мне. Здесь и проблема допуска к государственной тайне – для Израиля это, несомненно, так – и вопрос обеспечения вашей безопасности.

– Это мои проблемы, дорогой Артур. Можно просто по имени?

– Конечно, ваше святейшество.

– Итак, мой визит к месту, где некогда был Иерусалим… Видите, мы все-таки кое-что знаем. Логистикой займутся мои люди. Мне важно было получить ваше добро на поездку и согласие показать мне те места, где пролилась драгоценная кровь Господа нашего. Вы понимаете, почему так? – И, не дожидаясь ответа, Франциск объяснил: – Дабы припасть губами к земле, на которую падали капли этой спасительной крови, сердцем прижаться к ней и почувствовать боль нашего Спасителя.

Артур видел, что сидевший напротив него старик нимало не играет. Он сейчас говорил о самом сокровенном, о том, что ему хотелось успеть еще в этой жизни.