Агата Кристи: Тайна испанской шали

Старая карга оторвалась от своего занятия.

- Что вы сказали?

- Ничего, - солгал Энтони.

- Вы как будто сказали "огурец"?

- Так оно и есть, - дерзко ответил Энтони.

- Ну и дела, - проворчала старуха. - Что же вы раньше-то молчали? Столько времени у меня отняли. Ступайте вон в ту дверь и вверх по лестнице. Она вас ждет.

Как во сне Энтони прошел в указанную дверь и поднялся по грязным, выщербленным ступеням. Наверху оказалась крошечная гостиная. На стуле, потупив взгляд, сидела девушка. И какая девушка! У нее была та бархатисто-матовая кожа, которую Энтони так любил упоминать в своих рассказах. А какие глаза! В них можно было утонуть!

Не англичанка, сразу видно. Есть в ней что-то такое нездешнее, это чувствуется даже в покрое платья: элегантная простота.

Энтони смущенно топтался на пороге. Нужно было, вероятно, что-то сказать, но тут девушка с восторженным криком вскочила и, раскрыв объятия, бросилась к нему.

- Пришел! - воскликнула она. - Ты все-таки пришел!

О, хвала всем святым! Спасибо тебе, пресвятая Мадонна!

Энтони, который в таких делах был малый не промах, пылко ее обнял. После долгого поцелуя она, чуть отстранившись, с очаровательной робостью заглянула ему в глаза.

- Я бы ни за что тебя не узнала, - сказала она. - Честное слово!

- В самом деле? - млея, спросил Энтони.

- Да, даже глаза у тебя совсем другие, и вообще ты гораздо красивее, чем я думала.

- Да?

А про себя добавил: "Спокойно, мой мальчик, спокойно. Все складывается просто чудесно, но не теряй головы".

- Можно мне поцеловать тебя еще?

- Конечно, можно, - с чувством сказал Энтони. - Сколько хочешь.

"Интересно, кто же я, черт возьми, такой? - подумал Энтони. - Надеюсь, что тот, за кого она меня принимает, не придет. А она - прелесть! Прелесть! Какие глаза!"

Вдруг красавица отстранилась от него, и ужас отразился на ее лице.

- За тобой никто сюда не шел?

- Нет.

- До чего же они хитры. Ты их еще не знаешь. Борис - сущий изверг.

- Скоро я с ним рассчитаюсь за тебя.

- Ты лев, ты настоящий лев. А они canaille <����Негодяи (фр.)>, все до единого. Слушай, она у меня. Они бы меня убили, если бы что-нибудь пронюхали. Я с ума сходила, я не знала, что делать, и тут вдруг вспомнила о тебе... Тише, что это?

Снизу из лавки донеслись какие-то звуки. Сделав ему знак оставаться на месте, она на цыпочках вышла на лестницу и тут же вернулась с побелевшим лицом.

- Madre de Dios! Это полиция. Они поднимаются сюда. У тебя нож? Револьвер? Что?!

- Милая девочка, неужели ты думаешь, я убью полицейского?

- Ну, ты сумасшедший, сумасшедший! Они же заберут тебя, а потом повесят...

- Они.., что?.. - спросил мистер Иствуд, ощущая на спине неприятный холодок.

Шаги раздались совсем близко.

- Они идут, - прошептала девушка. - Все отрицай. В этом единственное спасение.

- Это будет совсем нетрудно, - пробормотал мистер Иствуд sotto voce <����Тихо (ит.).>.

В комнату вошли двое в штатском, но выправка сразу их выдавала. Тот, что был ниже ростом, темноволосый крепыш, заговорил первым:

- Конрад Флекман, вы арестованы за убийство Анны Розенберг. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас. Вот ордер на арест, и будет лучше, если вы не станете сопротивляться.

Приглушенный крик сорвался с губ девушки. Энтони со спокойной улыбкой шагнул вперед.

- Вы ошибаетесь, сержант, - вежливо сказал он. - Меня зовут Энтони Иствуд.

Его заявление не произвело на вошедших ровно никакого впечатления.

- Там разберемся, - сказал второй. - А пока вам придется пройти с нами.

- Конрад! - воскликнула девушка. - Конрад, не соглашайся!

Энтони взглянул на детективов:

- Надеюсь, вы позволите мне проститься с этой молодой леди?

С неожиданной для него деликатностью оба мужчины отошли к двери. Энтони увлек девушку в угол у окна и приглушенным голосом стал быстро-быстро говорить:

- Слушай меня внимательно. То, что я сказал, правда. Я действительно не Конрад Флекман. Ты звонила не по тому номеру. Меня зовут Энтони Иствуд. Но ты позвала меня, и я пришел, потому что.., не мог не прийти.

Она недоверчиво смотрела на него:

- Вы не Конрад Флекман?

- Нет.

- О-о! - воскликнула она в глубоком отчаянии. - А я вас целовала!

- Ничего страшного, - успокоил ее мистер Иствуд. - У ранних христиан это было принято. Хороший, по-моему, обычай. Теперь послушайте. Я отвлеку их внимание.

Скоро они убедятся, что взяли не того. Вас они пока что трогать не будут, и вы сможете предупредить вашего бесценного Конрада, после чего...