Анна Малышева: Саломея

Теперь можно было вернуться в свой кабинет, где ее ждали менее срочные, бумажные дела, но Елена позволила себе подняться на последний, шестой этаж отеля, чтобы полюбоваться ночным городом. Отель был выстроен на Садовом кольце, и, если бы она приоткрыла створку большого панорамного окна, в него бы влился шум никогда не спящего центра – дыхание города-гиганта, огромного кипящего котла, переваривающего в один присест миллионы жизней, не меняя выражения своего исполинского каменного лица.

Но окно было закрыто. И женщина видела лишь море текущих во все стороны огней, слегка размытых моросящим ночным дождем, тихим и неторопливым. Когда она смотрела на огни машин, ей трудно было поверить, что за каждым из них скрывается жизнь, и каждый человек на что-то надеется, чего-то жаждет, тоскует, переживает свои собственные драмы, романы и катастрофы. «И я сама для того, кто смотрит со стороны, только черный силуэт в освещенном окне гостиницы, черная точка в огне, среди моря других огней!» Елена говорила себе это каждый раз, и ей станови– лось легче, и все, случившееся за последние дни, казалось тяжелым, чужим сном, участницей которого она стала против своей воли. Женщина с трудом оторвалась от созерцания ночного города, вернулась к лифту и, нажав кнопку вызова, заранее приготовила улыбку для людей, которых могла встретить в поднимающейся кабине.