Т. Кристин - Дом тихой смерти [Кристин Т. В. Дом тихой смерти; Рой Я. Черный конь убивает по ночам; Эдигей Е. Отель «Минерва-палас»]

— Жаль, что вы не играли в нашем турнире, — заметил хозяин Баксу. — А теперь со мной, вот, я уже расставил фигуры!

Бакс отказался, ибо уже не было времени на пустяки. Он покинул пансионат в обществе поручика, удрученного проигрышем, и отправился на свою далекую одинокую прогулку, попросив поручика позвонить в Щецин. Звонить надо было немедленно. Поручик выполнил поручение. Сам же Бакс дошел, как обычно, до волнореза и долго стоял там, любуясь спокойным морем и восхищаясь упорством рыбаков, сидящих с удочками по всему волнорезу. Тот факт, что рыба не ловилась, — их совершенно не смущал.

Начинало смеркаться. Детектив вернулся в пансионат. Когда он вошел во двор «Альбатроса», все машины стояли уже на месте. Было около семи вечера.

После ужина состоялось торжественное вручение призов. Хозяин пансионата под аккомпанемент приветственных возгласов вручил журналисту серебряный кубок и бутылку коньяка, которую тот сразу выставил на стол. Покрасневший от радости и гордости Олаф получил прекрасный альбом. Бутылка «Наполеона» была торжественно распита, провозглашено несколько банальных тостов — в конце концов, не чемпионат же мира отмечался! — и начались танцы. Воспользовавшись этим, детектив незаметно покинул гостиную.

«Быстрее, быстрее!» — подгонял он себя. Оказавшись в гараже, он не стал зажигать свет, так как мог уже действовать на ощупь. Дверца машины (замок открылся быстрее, чем в прошлый раз), радиоприемник, тайник. Сердце билось часто, да что там — колотилось как никогда! Прав он или не прав — ведь никогда нельзя быть уверенным на сто процентов, и вот сейчас, в одну секунду мог рухнуть весь точно рассчитанный план. Нет, не может быть, чтобы многие дни и ночи размышлений, поисков, сопоставлений оказались напрасны! Чтобы его, Аристотеля Бакса, подвела его знаменитая интуиция! Вот оно, тут! Кожаный мешочек. Быстрее! Свет фонарика. В узком луче света матово блеснули черные и золотые шахматные фигуры, разноцветной радугой заискрились украшавшие их бриллианты. Шахматы папаши Миллера. Большие, тяжелые. Золотые? А тут еще огромной ценности драгоценные камни, из которых каждый самый маленький мог стоить многие тысячи злотых. Сколько же большие? И сколько же здесь этих камней? Ясно, что шахматы представляли огромную ценность. Это целое состояние, которого хватит на долгую безбедную жизнь на Западе.

Минутку, в тайнике находится еще что-то. Ага, шкатулка! Все правильно, она и должна была оказаться у победителя турнира. Так, посмотрим.

Детектив открыл шкатулку, наполненную фамильными драгоценностями Миллеров. А поверх них… Нет, это невозможно! И все-таки… Поверх них лежали два заграничных паспорта. Один — на имя журналиста. А второй… Как ни хотелось Баксу не верить своим глазам, но реальность была неумолимой: второй паспорт был выписан на имя Вожены. И при этом еще билеты на паром до Стада. И дата…

Детектива обдало жаром. На билетах стояло завтрашнее число. Он знал, что паром отправляется в семь утра, значит… Нет, не могла Божена так притворяться! «Старый дурак, неужели ты никак не можешь понять, что красивые девушки не для тебя?» Он положил документы на место, закрыл шкатулку. Надо торопиться, сейчас закончится танец, они могут выйти. К делу, к делу! А как тут заставить себя успокоиться и сосредоточиться, когда в голове одна Божена?

Надо! И к черту баб! Детектив заставил себя пересчитать шахматы, торопливо перебирая фигурки. Тридцать две, как и положено. Взяв в руку двух черных коней, он внимательно осмотрел их. Тонкая работа! Но почему старик Миллер особо упомянул их в своем завещании? Почему не белых? Осмотрим и белых. Во всем похожи. Хотя минуточку… Да не во всем.

Взяв обе фигурки белых коней в левую руку, а черных — в правую, он взвесил их. Потом поменял местами. Сомнений не осталось — черные были легче! Внимательнейшим образом осмотрев белых и черных коней, Бакс обнаружил тонюсенькую черту в том месте, где головы черных коней примыкали к круглому туловищу. Оказалось, голова откручивается. В полом туловище одного из черных коней оказался микроскопический ключик, в тайнике другого — свернутый трубочкой кусок пергамента, исписанный микроскопическими буквами. Это было письмо. Начиналось оно обращением «Дорогой Конрад!», кончалось подписью «твой отец».

Значит, журналист еще не открыл тайны черных коней! Просто не успел, у него пока не было времени.

А теперь сложить все так, как было! Какой прекрасный вечер! Миллионы звезд на прозрачном темно-синем небе, издали доносится мерный, успокаивающий шум моря. Полная победа! Виктория! Триумф — что там еще? Вот только Божена…