Андрей Добрынин - Смерть говорит по-русски (Твой личный номер)

Когда в кузове осталось всего с десяток ящиков, Корсаков приказал Ла Барбере прекратить разгрузку, и тот немедля произнес ту же команду вслух.

— Пусть водитель сядет в джип и едет за нами, — прошептал Корсаков на ухо Ла Барбере. — Полезай в кабину. Начинается самое интересное. Кстати, грузчики нам тоже понадобятся.

Отдав все необходимые распоряжения, Ла Барбера с трудом залез в кабину, морщась от боли в сломанной руке. Одновременно с ним вскочил за руль Корсаков. Взревел двигатель, выбросив облачко голубого дыма, и грузовик, освобожденный от большей части поклажи, бодро побежал по дороге, освещенной ослепительным утренним солнцем. Следом за ним, словно слоненок за слонихой, катил джип, а экспедитор, оставшийся возле ящиков, растерянно смотрел вслед удалявшимся машинам. Когда они скрылись за поворотом, экспедитор со вздохом присел на край придорожной канавы и вытащил сигареты.

Иранец, сидевший за рулем джипа, недоуменно завертел головой, когда трейлер проехал поворот на фабрику и уверенно направился в объезд, туда, где в ущелье расширяли дорогу. Впрочем, он тут же отогнал от себя все сомнения, решив, что европейские шайтаны знают, что делают, а нормальному человеку их намерений все равно не понять. Корсаков между тем в кабине грузовика наставлял Ла Барберу:

— Соберем всех рабочих, выгрузим ящики, которые остались, и набьем кузов аммонитом. Потом снова погрузим ящики, чтобы загородить аммонит — вдруг при въезде на фабрику придется открыть кузов. Вот видишь, я тебе все объясняю заранее, чтобы ты не стушевался в ответственный момент. Будь понаглее, и все обойдется. Вспомни, ты ведь босс!

— У меня болит рука, — заныл Ла Барбера.

— Ничего, русские тебе наложат гипс еще сегодня, — пообещал Корсаков. — Ну а если что-нибудь сорвется, то у тебя уже ничего не будет болеть.

Перед ними росла, все глубже вдавливаясь в чистое небо, складчатая громада горного кряжа. Грузовик преодолел предгорный холм, скатился под уклон, и горы словно впустили его в себя, раскрыв перед ним ущелье с колоссальными обрывами боко- вых стен, словно стесанными долотом джинна, воздвигшего эти горы. Асфальтовая полоса уже проходила сквозь все ущелье и упиралась в его сужение, откуда начиналась караванная тропа на северо-запад. Ни грузовик, ни легковушка не смогли бы двигаться по этой тропе, но для джипа, как прикинул Корсаков еще во время предварительного осмотра местности, она была проходима. Ла Барбера вдруг крикнул:

— Стоп! Вот начальник строительного участка. Он должен распорядиться, чтобы люди собрались у склада.

Ла Барбера окликнул инженера, высунувшись в окно. Тот, видимо, не был италоамериканцем, поэтому разговор шел по-английски. Выслушав приказ, инженер взял рацию, чтобы оповестить своих людей. Корсаков подъехал к складам и остановился. Через минуту рядом с трейлером затормозил джип. Спрыгнув на землю, Корсаков взял с заднего сиденья джипа автомат и закинул его за спину. Когда инженер в сопровождении нескольких своих подчиненных подошел к складу, Ла Барбера приказал ему выгрузить из трейлера ящики с оборудованием и загрузить кузов аммонитом. Выслушав это неожиданное распоряжение, инженер замялся.

— Видите ли, сэр... — нерешительно начал он. — Вы туг хоть и начальник, но не единственный, а за аммонит отвечаю я один. Взрывчатка, знаете ли, такое дело, мало ли что может случиться... Короче говоря, не могли бы вы отдать мне письменное распоряжение, сэр?

— Ты что, не доверяешь мне, парень? — войдя в роль, грозно спросил Ла Барбера. — Может, думаешь, что я хочу подорвать фабрику? Выполняй приказы, а остальное — не твоего ума дело.

— Да нет, сэр, что вы, я вам доверяю, — пожал плечами инженер, однако не тронулся с места.

— Ну так что ты стоишь, как пень? — взвизгнул Ла Барбера.

— Да вот не пойму, как насчет письменного распоряжения? — поинтересовался инженер.

Корсаков понял, что ситуация заходит в тупик. Ла Барбера как-то неловко объяснил:

— Я бы написал тебе любую бумажку, но вот повредил руку, — при этих словах Ла Барбера метнул злобный взгляд на Корсакова. Такое объяснение только убедило инженера в том, что дело нечисто.

Подошли еще несколько рабочих, инженер посмотрел на них, потом на босса, усмехнулся и спокойно произнес:

— Что ж, приходите, когда рука заживет. Корсаков обратил внимание на то, что смолк

звон отбойных молотков и пыхтенье компрессора. Видимо, там бурили шурфы для закладки взрывчатки, дабы расширить ущелье с помощью взрыва. Теперь оповещенные инженером по рации взрывники подошли к месту сбора-. Пора было как-то выходить из положения, тем более что Ла Барбера окончательно растерялся: он не мог выдавить из себя ни слова, беспомощно топтался на месте и обливался потом. Корсаков снял с плеча автомат, передернул затвор и выступил вперед со словами: