Эльмира Нетесова - Утро без рассвета. Камчатка

— Вот и я думаю сбить его со следов. Пусть ищет жмурика, пока не надоест. А то ненароком на другие дела выйдет…

— Значит, темнуху предлагаешь?

— Да.

— Садись. Мавр, говори!

— Шило тут много напорол. Все в кучу свалил. А нам во всем детально разобраться надо. Коли собрались мы все вместе, — заговорил Мавр.

«Президент», слушая его, одобрительно головой кивал. По душе ему был этот вор. Умен, упрям, смел. Вот такого бы «бугром» поставить над бараком, был бы толк. А Мавр продолжал, не торопясь, взвешивать каждое слово:

— Я не уверен, что «суку», пусть даже сидевшую в нашем лагере, убил душегуб с Колымы. Это не обязательно. Зэк любого лагеря, завидев «суку», старается ее пришить. Виновна она перед ним или нет, — значения не имеет. Знаем, что они по лагерям творили. Но если это знаем мы, об этом знает и следователь. Разве я не прав?

— Прав! — поддержал «президент».

— А раз так, он и сам знает, где надо искать душегуба. Ведь «сука» убит не в лагере — на воле. А значит, у всех кто сидит, — алиби. А все, кто отсюда вышел, — подозреваемые. А отколовшиеся — наводчики на след убийцы. Следователь в этом не хуже нас разбирается. А может и получше некоторых фартовых, — глянул Мавр на Шило и продолжил: — Все он тут брехал. Вам всем известно не хуже меня, что отколовшийся— раз и навсегда теряет право жить за счет общака. Если он посягнет на него — карается смертью. И Гнида это знает. Потому либо общака не существует, и Шило нужно убрать Гниду, либо общак имеется, но в нем половина принадлежит Гниде. А поскольку он на воле и может забрать себе псе, Шило опять же должен убрать его. Но не своими, нашими руками. Чтоб самому чистеньким остаться. И жмурик здесь ни при чем. Я слышал весь разговор нашего «бугра» со следователем. Шило перегнул. Мол, мы сами себя гробим. Какое тебе дело? Разве это разговор? А если душегуб наш? Его выручать надо. Но не так, как Шило.

— А что ты предлагаешь? — хмурился «президент».

— Опознать личность жмурика. Но точно. Без лажи. С доказательствами. А вот с убийцей — запутать. Убедившись на жмурике, ему проще будет поверить нам со вторым.

— А зачем нам это нужно? — рявкнул одноглазый «бугор» барака душегубов. Его одернули. Заставили замолчать.

— Ну, во-первых, — ответил душегубу Мавр, — отколовшиеся всегда много знают и все помнят. Они легко предают. Это на своей шкуре знаю. Лучше пусть следователь по нашей подсказке ищет, чем по ихней. Иначе не сдобровать всем, кто там на свободе остался. О них надо думать. Отколовшиеся продадут всех. Какой нам с этого понт? Зашьются оставшиеся кенты — не с кем будет работать по выходу. И не только мне, а всем. Вот так я думаю.

— Неплохо. Все рассчитано, но объясни, почему ты считаешь, что Шило не для всех, а для себя старался. Насчет Гниды? — нажал «президент».

— Очень просто. Про общак он сказал не сразу. Значит, или скрыл, или выдумал. Что одинаково хреново. А с Гнидой у него свои счеты есть. Тот его бабой был. А потом переметнулся к другому. При чем тут общак? Хотел с ним рассчитаться руками первого же честного вора, который вышел бы на свободу первым после схода. Чтоб тот его по твоему слову пришиб. Вот и все. И воры тут ни при чем, — закончил Мавр.

— Вор в законе — педераст?! — побледнел «президент». И, глянув на Шило, гаркнул:

— Отвечай, падла, как было.

— Виноват. Был с Гнидой. Но не я один. Весь барак. Давно это… Все позабыли… В остальном — набрехал Мавр. Хочет «бугром» стать.

— Заткнись! А про общак я с тобой еще потолкую… Скорпионы проклятые! — «президент», оглядев всех потемневшим взглядом, сказал «бугру» душегубов:

— Давай ты, Циклоп.

— Я думаю, что, дав следователю один конец, веревки, мы; поможем ему во всем деле и этим самым своими руками выдадим ему своего кента. А может, он, убивец тот, покрупнее, чем все мы тут сидящие. Какое нам дело до чьих-то забот? Распутает следователь дело — его счастье. Нет — наша удача. Что касается нашего или чужого кента на свободе, так вот что я думаю: сумел пришить — сумеет и концы спрятать. Нам его не учить. Мы здесь, а он на воле. Ему и козыри в руки. А нам тут нечего думать, как его от подозрений спасти. Нечего головы ломать. Во всяком случае я не намерен никому задницу лизать. А если у Шило и Мавра есть понт, пусть они следователя ублажают. Ему только дай палец. Знаем мы таких, — «бугор» поправил черную повязку на глазу.

— Все сказал? — спросил «президент».

— Да. Все.

— Садись! Ну, а ты, Дубина, что скажешь? Давай, — поднял его «президент». Тот подошел к столу. Положил руку перед «президентом».