Ирина Белояр - Зверь силы

— Ты — уникум. Все понимаю, одного не могу понять — как под бубен можно заснуть? Абсолютно немелодичный инструмент.

— Подумаешь. Мое детство прошло возле аэропорта Домодедово. Самолеты взлетали, тоже совершенно немелодично. А я спал.

Лялька наморщила лоб.

— Нет. Тут все сложнее. Твоя память боится распечатывать какой-то подавленный материал. Как только подходишь вплотную к содержимому подкорки, сознание переклинивает. Переживания наверняка есть, но ты их не можешь вспомнить. А кажется, что проспал весь сеанс.

В памяти шевельнулось нечто огромное и ужасно значительное, умом не объять. Шевельнулось и исчезло.

— Наверно так и есть. И чего делать?

— Даже не знаю. Успех зависит от внутренней пластики, а у тебя ее нет. Медитациями заниматься не хочешь, с наркотиками лучше не связываться. Если только… ну, попробуй поймать свой ветер.

— В смысле?

— Ветер — мощный энергетический источник. Испокон веков используется адептами тайного знания. И, в отличие от зверя силы, за ним не нужно ходить в нижний мир. Если сумеешь воспользоваться энергией своего ветра, дальше будет проще.

— А который — мой?

— Я почем знаю. Эмпирически.

— И как ловить?

— Ну, ты спросил. Возьми Кастанеду что ли, почитай.

— Над ним я тоже засыпаю.

— Везде сплошное Домодедово. С ума сойти можно, — хмыкнула Лялька.

— Наверно и он покушается на мой подавленный материал.

— Ну да, не иначе. Тогда сам импровизируй, горе мое. Напряги фантазию.

— Угу. Пойди туда, не знаю куда.

Люстра качнулась, свет по всей квартире погас.

— Опять! — простонала Лялька. — Да что ж это за наказание такое!

Пока мы, спотыкаясь, бродили по квартире в поисках свечи, электричество включилось само. Подернувшись мерзкой, нервирующей рябью, ожил телевизор.

— Аномальная сейсмическая активность зарегистрирована в этом месяце в Москве и области, — сообщил диктор. — Три землетрясения мощностью два-три балла. Серьезных разрушений и человеческих жертв нет.

— Конец света наступает, не иначе, — проворчала моя подруга протирая глаза. — Куда ты собрался?

— За сигаретами, — ответил я, надевая куртку.

— Пива захвати, что ли.

— Угу.

Сопливый антициклон превратил дороги в отвратную грязно-снежно-песочную хлябь. В щеку мне, как по заказу, подул гаденький мокрый ветерок.

— Олл райт, — сказал я ветерку. — Буду тебя ловить. Чем черт не шутит.

Он будто согласился — лизнул мое лицо еще раз.

— Ну, вот и договорились.

…Не знаю, зачем меня понесло в шаманские игрища. Может, дело в том, что уже многое в жизни — пройденный этап: горные лыжи, экстремальный туризм, парашют, акваланг… хочется чего-то нового. Эдакого чего-нибудь хочется.

Когда я в третий раз сломал левую заднюю конечность, и она, собака, срастаться не хотела, выматывая меня этими дурацкими спицами, пришлось мучительно искать, чем заполнить временно лишенную приключений жизнь.

Тогда же у меня завелась Лялька. Аспирантка психфака и, по совместительству, продвинутая шаманка. Сначала я слушал ее мистические россказни с недоумением, дальше — с интересом. Что-то включилось в мозгах, как та лампочка после землетрясения: собственно, а почему бы не попробовать? Подумаешь, в школе и институте учили быть убежденным материалистом. Там же, помнится, учили, что социалистический строй — лучший строй в мире… Много убеждений вредно для здоровья.

А соблазнительнее всего в Лялькиных рассказах выглядели звери силы. Благодаря им можно реально улучшить свои природные задатки. Познакомишься в шаманском мире с такой зверушкой — получишь мощь буйвола, или ловкость обезьяны, или еще что-нибудь — ну, это: нюх, как у собаки, глаз, как у орла, в зависимости от того, кто тебе достанется. Уж мне ли не знать: силы, гибкости, остроты реакции никогда не бывает много.

Лялька сосватала меня на семинар к своему знакомому. Три раза я у него отшаманил, а толку — ноль. Прилежно, как все люди, укладываюсь на коврик. Расслабляюсь. Внушаю себе: мое тело противной тошнотворной жидкостью растекается по комнате и просачивается сквозь пол на головы дзюдоистам, которые тренируются внизу, в спортзале. Отпускаю себе все грехи… и мирно засыпаю с первыми же звуками бубна.

А после сессии, хорошо выспавшийся, с интересом слушаю, как одногруппники с горящими от возбуждения глазами делятся впечатлениями от путешествия.