Нил Саймон - Последний пылкий влюбленный

Барни. Понятия не имел. Восемь месяцев, бог мой! Я знал, что у Мела радикулит, но я понятия не имел…

Жанет. Восемь месяцев никакой близости.

Барни. Послушайте, Жанет, но я, к этому не причастен… Это ваше личное дело — ваше и Мела, вы как-то сами его между собой.

Жанет. Мел был рядом со мной, но я с ним близка не была.

Барни. Как это так?

Жанет. Близость не доставляет мне удовольствия.

Барни. Как? Совсем?

Жанет. Когда-то это что-то для меня значило. А теперь все не имеет для меня никакого значения.

Барни. У вас просто легкое недомогание, Жанет. Или просто разошлись нервы.

Жанет. Мел когда-нибудь намекал вам на то, что между нами кое-что произошло?

Барни. Нет, не намекал. Мел не разговорчив.

Жанет. Но вы с ним часто видитесь.

Барни. Да, по субботам. Мы играем с ним в гендбол. Но мы не обсуждаем такие интимные вещи. Он подает мяч, я его отбиваю.

Жанет. И он не был ничем расстроен?

Барни. Нет. Позвольте вашу сумочку, Жанет.

Жанет. А вы ему ничего не расскажете? Не расскажете, Барни?

Барни. Я?! Жанет, я поражен, что вы могли это подумать…

Жанет. Значит, я могу быть спокойна, что мое имя не будут трепать на коктейлях.

Барни. Разрази меня бог! Пусть я умру и не увижу свою старшую дочь замужем, если когда-либо, даже случайно я заикнусь об этом.

Жанет. Клянитесь!

Барни. Уже поклялся. Пусть меня разобьет паралич до пояса и ниже.

Жанет. Мне было трудно прийти сюда.

Барни. И пусть артрит скрутит мои руки. Я поражен, как вы могли даже подумать…

Жанет. У меня нет опыта в этих делах.

Барни. У меня тоже.

Жанет. Я просто не знаю, что я должна делать.

Барни. Во-первых, положить сумку.

Жанет (поднимаясь). Я хочу только одного: чтобы ни произошло между нами, — все должно остаться в этих четырех стенах.

Барни. Пусть мой ресторан сгорит в адском пламени! Вы можете быть абсолютно спокойны, пока я жив, ни одна душа ничего не узнает. Я вам об этом вчера сказал.

Жанет. Мел когда-нибудь намекал вам о том, что у него роман с другой женщиной?

Барни. Никогда.

Жанет. А если он когда-нибудь намекнет, вы мне скажете?

Барни. Да, да, конечно.

Жанет. А почему вы мне скажете?

Барни. Собственно, не знаю… Вы попросили меня, ну, я вам ответил, из вежливости, вот и все.

Жанет. Понятно.

Барни. Дайте мне вашу сумку, Жанет.

Жанет. А что вы обо всем этом думаете?

Барни. О чем?

Жанет. О том, что происходит в мире.

Барни. Да, ничего не происходит. Я даже не могу взять у вас вашу сумочку.

Жанет. Вас не пугает время, в котором мы живем, и весь это поголовный разврат?

Барни. Разврат — не нахожу. Я знаю об этом лишь понаслышке Но лично сам — не находил. Ну, посидите хотя бы несколько минут

Жанет. Барни, я хочу задать вам один вопрос: вас не терзает чувство вины за то, что вы меня сюда пригласили?

Барни. Меня? Не терзает?..

Жанет. Не повторяйте вопрос, отвечайте!

Барни. Не терзает ли чувство вины?.. Нет, нет, ни капельки. У меня нет чувства вины.

Жанет. Иначе говоря, вам безразлично, кому вы причиняете боль?

Барни. Я никому не причиняю боли.

Жанет. Да неужели? А если покопаться поглубже?

Барни. Совершенно излишне. Зачем во все глубоко вникать?

Жанет. Вот то-то и оно! Это и есть современный взгляд на вещи. Не стоит ни над чем задумываться. Прекрасно, и я не буду ни над чем задумываться. Я стану такой же, как все вокруг. Вот почему я к вам сегодня пришла. (Достает из сумочки таблетки, принимает одну .)

Барни. Жанет, мы как-то отклонились от темы… Что вы принимаете и зачем?

Жанет. Диджилин. Таблетки против депрессии.

Барни. Без воды?

Жанет. Я не могла ждать.

Барни. Пока я принесу воды? Неужели у вас такая сильная депрессия?

Жанет. Увы! Вот так мы сегодня и разрешаем все наши проблемы: пилюли, наркотики… Вы знаете, сколько людей в Америке живут на пилюлях только потому, что они иначе не могут снять свои эмоциональные стрессы. Вы знаете, сколько их в нашей стране? А данные были опубликованы в журнале "Лук".