Йосеф Бар-Йосеф - Трудные люди

Бени. Ложь! Сплошная ложь!

Лейзер. Нет, почему же… Я действительно… Мне в самом деле нужно… Я просто не знаю, где.

Бени. А я знаю! Знаю! Я слышал! Все слышал! Рыщет, роется, ворошит, потрошит! Как будто здесь ему товар! Торгаши! Только и знают!.. Она не товар, она не продается, понял?! (Идет к двери, но вдруг возвращается.) Труба! Я никогда не играл и не буду играть на трубе! Это — рожок. И это лучше, чем весь ваш Иерусалим. Лучше всякой другой музыки! Я трубил в рожок, а теперь я буду чинить туфли. Ее туфли! (Машет туфлями у Лейзера под носом.) Теперь я могу… Без обмана. Без лицемерия! А ты думаешь, что забираешь ее? Взять — это еще не все. Как бы потом не бросить! Дело известное! Ну, и это называется ты взял, а? Что у тебя осталось? Зато ходить она будет на этих подошвах, на моих набойках! В Иерусалиме, в любом другом месте — она будет ходить на моих набойках!

Лейзер. Простите, мне действительно надо… (Выходит в коридор.)

Звонок в дверь. Бени открывает. Входит Саймон, в руках у него бутылка вина. Бени помахивает в воздухе туфлями и выходит. Появляется Рахель.

Саймон (оглядываясь по сторонам) . Где он?

Рахель. В туалете.

Саймон. Что ты нос повесила? Невеста должна держать нос кверху. В туалете?.. Хм-м… (Помолчав.) Он тебе не нравится, да? Тебе не нравится вся эта затея? Так знай же — ты это должна скушать! Я купил ему билет сюда не для того, чтобы покупать билет обратно. У меня не на что, ты прекрасно знаешь. Эти поездки в Израиль меня выпотрошили. Это там, в Иерусалиме, я могу рассказывать другим и себе, что я Марк энд Спенсер. Ты поняла меня?!

Рахель. Не кричи так, мы здесь не одни, в этой квартире.

Саймон. Что?!

Рахель. Я не говорю, что он мне не нравится.

Саймон. А?..

Рахель. Или что он мне нравится,

Саймон. Ага! Так что же ты говоришь?

Рахель. Ничего не говорю. Разве тебе можно вообще что-нибудь сказать?

Саймон. Позволь хотя бы узнать, о чем вы тут столько времени беседовали?

Рахель. Я не уверена, что это была беседа, но он, во всяком случае, давал мне возможность ответить, когда о чем-то спрашивал.

Саймон. А!.. Так о чем же он тебя спрашивал?

Рахель. Хожу ли я в кафе.

Саймон. Само собой.

Рахель. Я не хожу.

Саймон. Само собой! Само собой, ты не ходишь в кафе! Что еще?

Рахель. Не слишком ли поздно я встаю по утрам. И не выплескиваю ли я масло, которое остается после жарки картошки. И сколько мне лет.

Саймон. Сколько тебе лет?! Что же ты ответила?

Рахель. Я ответила… Столько, сколько мне есть.

Саймон. Сколько же тебе лет?! Ну? Что же ты ему ответила?

Рахель. Сколько есть…

Саймон. Сколько, сколько?! Только посмей заикнуться… Посмей только мне заикнуться! Сколько, ты сказала, тебе лет?!

Рахель. Сорок один.

Саймон (облегченно вздыхает) . Фу!.. Ну, конечно… (Смеется.) Ты меня напугала. В наши дни человек ни в чем не может быть уверен. (Вдруг.) Ты что-то сказала?

Рахель. Что мне еще сказать?

Саймон. Что ты можешь сказать?

Рахель. Что?

Саймон. Да, так лучше. (Помолчав.) Это подымает настроение. Прибавляет смелости. Выше нос! Ты его надула — это хорошо! Раз мы взялись за это дело, мы должны его кончить, слышишь? Мы слишком быстро забываем все, что было с нами прежде. Ничего, когда станешь его законной женой, сможешь поубиваться о своей напрасно загубленной молодости и нелепо утраченной невинности.

Сверху доносится звук гитары.

Саймон (прислушивается) . Наш педик. Красиво играет. Это тебе не Бени. Гомик, но и бабу при случае не упустит. Как говорится, меч обоюдоострый. От него всегда несет гудроном. Но играет он хорошо. У нас тут тоже есть свои прелести существования, не правда ли?

Гитара внезапно смолкает.

Вот так! Никогда не доиграет до конца. Нервы! Те же самые нервы. Когда-то я думал, что у простых гаев нервов нету. Откуда у реки могут быть нервы? Но и это неправда. Посмотри, как река беспокойно бежит. Никогда по прямой — всегда с извивами. Нервы! (Помолчав, не то серьезно, не то с иронией.) Мы в изгнании, Рахель-Лея, и мы обязаны жаждать избавления. Поэтому мы должны смиренно и с радостью принимать все, что посылает нам Земля Обетованная, даже если она посылает не алмаз, а так, стекляшку, простой камушек! (Без всякого перехода.) Почему ты не включишь отопление?