Альберт Туссейн - Добро Зло

Если мне иногда (умозрительно, конечно) и хотелось бы, чтобы вернулись старые недобрые совковые времена, то только и исключительно для того, чтобы посмотреть, как быстренько бы все эти перевертыши-оборотни опять по второму (???) кругу перевернулись бы обратно, обернулись бы еще раз и еще раз показали всему миру свое беспринципнейшее никчемнейшее и ничтожнейшее трупное нутро…

Правда должна быть такой,

какой она есть.

Ложь же вынуждена

быть красивой.

Нет более свирепого деспота,

чем бывший раб.

Нет более жестокого агрессора,

чем бывшая жертва.

Классический пример

массового перехода

от комплекса неполноценности

к комплексу превосходства.

В общем-то, сомнительны,

смешны и довольно жалки

существа, никогда и ни в чём

категорически не сомневающиеся.

Когда позорно проигрывается Олимпиада, руководитель страны предлагает олимпийским боссам поиметь совесть и честно уйти…

Когда происходят крупные аварии, «Курски», электростанции и пр., предлагается поиметь совесть и уйти соответствующим военным и гражданским руководителям…

Спрашивается: кому поиметь совесть, когда в стране бардак, разгул коррупции, беззакония и безобразия?..

Справедливый, честный, порядочный, душевно и духовно чистоплотный капиталист — более коммунист, нежели несправедливый, нечестный и нечестивый, душевно и духовно нечистоплотный так называемый коммунист.

Для меня в принципе благодаря моему происхождению, профессии и мировоззрению наций, рас и в определенных отношениях полов и возрастов вообще не существует.

Для меня абсолютно не существенно, кто вы: американец, грузин, немец, еврей, русский и т. д., белый, желтый, черный, голубой, серо-буро-малиновый, старик, юнец, красавец, урод и пр. По большому счету я стараюсь различать людей лишь по степени их доброты и мудрости, что по глубокой сути для меня одно и то же.

Это вступление.

А хотел я рассказать об одном конкретном случае, произошедшем со мной и связанным с этой проблемой. Я встретился, подружился и стал жить с одной милой еврейкой. Все было хорошо, гармонично, спокойно. Возможно, мы поженились бы. Но тут я (дурак, конечно!) вдруг слепо, глухо, страстно влюбляюсь в одну роковую красавицу. Моя девочка сразу же стала мне безразлична, и я стал уходить от нее. Вероятно, она меня очень любила или внушила себе (или мне?) это, но она весьма бурно и болезненно переживала мой уход, бедняжка прямо-таки убивалась. Хотя мое увлечение ею испарилось, мне было очень жаль ее, и я опасался, что она может сделать какую-то непоправимую глупость и даже наложить на себя руки (к сожалению, в моей молодой бесшабашной жизни были такие трагические прецеденты, и меня самого однажды лишь чудо спасло от такого поступка).

Чтобы хоть как-то избавить ее от страданий, и зная, как евреи болезненно восприимчивы к проявлениям антисемитизма, я (великий мудрец!) сказал ей, что вообще не люблю евреев и что-то в таком духе. Это мгновенно сработало: ее великая любовь тут же обратилась в великую ненависть ко мне, и, по всей видимости, кризис миновал…

Это, пожалуй, был единственный случай в моей жизни, когда я, пусть даже на словах, пошел против своих убеждений, как мне представлялось, из чисто гуманных соображений. Насколько гуманных и гуманных ли вообще — в этом я не уверен до сих пор, но тогда мне казалось, что, перекрыв одну жестокость другой, я, возможно, спас человеку жизнь.

Доброта многих людей очень красиво

и полностью воплощается в их обещаниях.

Как правило, этим она и ограничивается…

Меня поразил, взволновал и наполнил какой-то большой верой в себя и в возможность хорошего одинокий прекрасный цветок, дерзко и гордо выросший вдруг среди раскалённого песка и камней. Неповторимый чудесный урок душевного мужества и красоты!

Все стремятся оправдать своё существование,

Но никто не пытается оправдать

свои поступки.

Как же все-таки тяжело, должно быть, и подозрительно жить на свете всяким подлым людям. Ведь судя по себе, они органически не могут себе представить и поверить в то, что есть истинно и искренне добрые и порядочные люди.