Катерина Кеннеди - На разных языках. Руководство по выживанию в Европе, или О чем не рассказывают туристам

Ты научил меня любить.

Спасибо, Максим.

Я буду помнить».

Датская королева Маргрете Вторая грациозно улыбается с конверта, куда я дрожащими руками вкладываю пять сложенных листов формата А4. Если не отправлю сегодня – уже никогда. Почему-то маме и Максу я до сих пор писала от руки. Я знала, что он не ответит, возможно, и не поймет ничего. Но я говорила последнее «до свидания» не ему, а своему прошлому, такому мучительному и странному. Я благословляла и отпускала его, ИХ, без сожалений и горечи – чтобы честной перед самой собой вступить в новую жизнь. Какую – я пока не знала точно, лишь знала, что не хочу иметь жизнь никого из знакомых мне людей. Я написала письмо без единого исправления, без единой помарки – как будто сам Бог управлял моей рукой.

К стойке диджея датской дискотеки Crazy Daisy скотчем приклеена вывеска: «Песни не заказывать». По-русски. Это как же надо было его доcтать, улыбнулась я. На том же листе, ниже аршинной кириллицы – крошечный перевод по-английски. «Две недели уже висит, – пояснила Лиля, первая, с кем я познакомилась здесь, в уютном городке уютного полуострова Юлланд. – Одноклассники рассказывали, что он, – подруга кивнула на диджея, – даже заплатил какой-то русской за изготовление. Вывеска появилась после Пашкиного дня рождения. Ну, помнишь Пашку, рядом с тобой сидит на уроках? Они тогда полшколы здесь собрали!»

Мой датско-русский класс сливался пока в одно размытое пятно. Я нанесла лишь ознакомительный визит в школу, где мне надлежало почти год учить датский с его легендарным ютландским акцентом – таким «знаменитым», что его скрывают даже политические деятели, вышедшие из этого региона. Однако о том, что я попала на исконно аграрную землю с его фермерским диалектом, я тогда наивно не имела представления, как и о том, как вообще выучу этот язык, кажущийся на слух бормотанием перепившего человека.

Итак, мне предстояло целый год прожить в благополучной датской семье одной из самых благоустроенных стран на свете и ближе познакомиться с отважными викингами и волшебным королевством Ханса Кристиана Андерсена. А сейчас я наслаждалась своей первой вечеринкой в чужой стране.

Когда мы вошли, занят был один столик – славянами. Бармен приветливо улыбнулся и приготовил стаканы. Для датчан не принципиально зайти до одиннадцати, чтобы получить бесплатный коктейль. Публика начинала подтягиваться к часу. Посетители, прилепившись к бледно-розовым стенкам, цедили напитки. Зал напоминал улей, где лениво роились пчелы разного калибра, но одинаковые на вид. Викинги брали количеством, безусловно, но вскоре я перестала отличать одного от другого: стандартный начес, приспущенные джинсы с торчащим наружу бельем и заправленная в трусы футболка делали их похожими на семью Симпсонов в национальном масштабе.

В перерывах между напитками Лиля рассказывала о местных нравах. «Если ты знаешь одного датчанина – то знаешь их всех! Они клонированные, – сама развеселилась она своей шутке. – Говорят одно и то же, думают одно и то же, спрашивают одно и то же. Даже невероятно, как у людей не может быть никакой индивидуальности! Поэтому мне и нравится мой Томас – он другой». Лиля встречалась с мужчиной, возраст которого изящно умалчивала. Она была единственная здесь, которая открыто говорила о цели своего пребывания, и меня очаровывала ее уверенность в себе: «Я из Магадана приехала задницы датским детям вытирать? Раз приехала – значит останусь!» Очаровывала – потому что у меня самой не было ни уверенности, ни цели. Я еще не совсем точно представляла, зачем я здесь и что будет дальше.

– Лиль, как хотя бы называется эта гадость? – от рюмки с коричневой жидкостью ощутимо тянет ментолом.

– Это лакрицевый ликер, культовый местный напиток. Говорю же, извращенцы.

Неровным шагом мы вступили во второе отделение weekend-программы под названием «бонус», предполагавшее дегустацию местного бара. Вдруг к нам за столик плюхнулась девица с таким мэйкапом, что я решила пристрелить любого, кто еще скажет что-нибудь про русских женщин. Датчанка залепетала что-то на своем языке, приторно улыбнулась и провела рукой мне по бедру. Я инстинктивно отпрянула, и скандинавская Эми Уайнхаус, подмигнув, была такова. Вскоре я стала объектом вожделения еще нескольких викингесс, на что Лиля заявила, что мне лучше не отклонять предложения так быстро – пока не узнаю поближе датских мужчин.