Иль Канесс - Оформитель слов

– Да неужели? Сознательные односельчане уже несколько лет растаскивают бетонные блоки совхозной фермы и строят из них коттеджи на берегу моря, а ты из-за каких-то проводов запереживал.

Игорь замолчал. Он думал. Впрочем, даже ему было ясно, что думать тут уже не о чем. План – идеален.

Он выбросил обжигающий пальцы окурок.

– Ладно, провода так провода. Все равно денег больше негде взять. Ведь они, по сути, все равно никому не нужны.

– Именно!

– А если нас поймают?

– Скажем, что мы из правительства.

– Ну, не знаю… А, когда начнем?

– Приходи вечером, часов в девять.

– Заметано.

Настал час крестик, то есть икс – девять часов вечера. Игорь прикатил на моем велосипеде, оставленным у него еще утром. Я вышел на дорогу.

– Ну что, готов? – спрашиваю.

– Естественно!

Мы присели на лавочку.

– Короче, так как гениальная идея моя и провода растут возле меня, резать их будешь ты, – говорю я и достаю из кармана пассатижи. Вручаю ему. – Вот тебе еще две пары резиновых перчаток и перчатки для сварочных работ. Думаю, сильно ты не пострадаешь.

Он взял инвентарь и с любопытством его рассмотрел.

– А скафандра у тебя случайно нет?

– Нет. Пошли за лестницей. Мама дома смотрит малахова, а батька спит в бане, так что свидетелей нет.

Мы зашли за угол дома и взяли тяжелую, но высокую железную лестницу. Потащили к дороге.

И все бы прошло незаметно, если бы не дикий сушняк, который внезапно настиг батьку после дневного перепоя. Он вышел из бани с таким видом, словно у него во рту птицефабрика. Обреченно двигая воздух перед собой, он с трудом переставлял ноги. Мы замерли. Батька внезапно остановился и медленно повернул голову в нашу сторону.

– Э! Вы куда лестницу потащили? – потирая мятую физиономию, спросил он.

Повисла пауза.

– Туда… – промямлил я.

Батька хоть и был с похмелья, но что-то тем не менее заподозрил.

– Что-то рожи мне ваши не нравятся, – озадаченно произнес он, нахмурив брови. – Уж сильно подозрительные. Так, так… Утром вы ходили в какой-то копоти, а сейчас лестницу куда-то тащите. А ну-ка, быстро сказали мне, что вы тут задумали.

– Ничего, – сглотнув, выдавил из себя Игорь.

– Ничего? – батька приподнял одну бровь. – Да неужели?

Во двор неожиданно вышла еще и мама.

– Алле, гараж, а вы куда лестницу потащили?

Повисло неловкое молчание. Мама поочередно смотрела то на нас, то на батьку.

– Ну? Я жду? – прикрикнула она.

Нужно было что-то ответить. Что-то правдоподобное и безобидное.

– Скворечник хотим прибить… – наконец сообразил я. – Там… – Я весьма неопределенно кивнул в сторону Норвегии.

Мама посмотрела на батьку, но тот уже лениво брел к погребу, в котором хранился квас.

– Нарыбачился… – пробубнила она, глядя на его уходящую спину, а потом повернулась к нам. – Смотрите, не убейтесь там. Тимуровцы.

Мама ушла. Выдохнув с облегчением, мы потащили лестницу дальше. Прошли мимо дома соседки. Когда черемуха скрыла нас от посторонних взглядов, мы бережно уложили лестницу на дорогу и закурили.

– Ну что, подождем еще? Или сразу начнем?

– Давай, покурим, – говорю. – А то… что-то страшно мне стало. Нехорошо все это. Может…

– Нет, не может, раз уж решили, то… – уверенно сказал Игорь. – Ну, не скворечник же прибивать теперь, в самом деле.

Мы молча посидели, раздумывая о своем поведении и том, что в тюрьме сейчас макароны.

– Начнем?

– Да.

– Так, стой на стреме, – сказал Игорь, надевая перчатки. – Если что, я прыгаю в траву, а ты сильно толкаешь лестницу. Я тихо сижу, лестница тихо лежит, а ты просто куришь на дороге.

– Читаю книгу.

– Что?..

– Ну, я книжку с собой взял для алиби. Если шухер, то я типа просто читаю книжку.

– Какую еще, блять, книжку?

– «Благородный жулик» О. Генри.

– У меня слов нет, насчет твоего алиби…

– Хорошая книга, мне нравится.

– Хоспаде, с кем я пошел на дело…

– Ты бесишься, потому что у тебя нет книжки для алиби. Лезь давай.

Мы подставили лестницу. Игорь начал карабкаться, а затем я услышал:

– Альфа, альфа. Я на месте. Все нормально: сиськи в тесте…

Меня сделалось страшно за своего подельника. Вдруг его током шибанет и… полный абзац. Но тут я услышал: чик! Фьють! Первый обрезанный провод криминально просвистел и рухнул на траву у дороги.

Я снова закурил, непрерывно покручивая башкой в поисках лейтенанта Коломбо, местного участкового или корреспондентов дежурной части… Любой шорох в траве повергал меня в десятибалльную тряску. Мне казалось, что под каждым кустом сидит милиционер с биноклем. Еще минута и нас повяжут…