Александр Вяземка: Товарищ Кот, английский жмот и человек-патефон, или Добро пожаловать в Велкомбританию

– А пробовал хоть раз не поддаваться искушенью?

– Не помню за собой такого. Да дело ведь не в этом.

– Неужели?

– Могу ли вас просить убрать подальше ложку? Спасибо. Мешает, понимаете, мне мыслить. Вы, безусловно, правы в чем-то. Но не ищу я счастья такого же как у собаки, когда все, нужно псу что, – это лишь хозяин. И это счастье все, доступное ему. Довольствоваться малым? Не мне и не другим судить меня. Достаточно мне знать, что Всемогущий видит все и знает. Пусть он и делает сужденья.

– Не хочешь же сказать, что, Господа у вас не будь, вы, люди, были бы порочней только? Что, если Бога нет? Тогда что? Религия – вот сладкое лекарство для тех, кто духом слаб и нищ.

– Замолкни прежде, чем такое скажешь, о чем ты пожалеешь рьяно! – Тут рыцарь мой налился гневом, схватил мой меч и принялся рыхлить им землю: вес моего меча велик был слишком для хилых рук его.

– Мы просто разговор ведем, – я молвил примирительно: ведь недостаточно над ним я посмеялся, а потому мне не хотелось ломать Эгберту шею в начале самом нашего знакомства.

– Да это издевательство на тем, что, собственно, есть разговор! – тот пробурчал со злобой, но, поостыв, уселся у огня.

– Ну, ладно тебе, Эгберт… – Меня немало позабавила такая вспышка гнева, и я решил, что буду впредь опять его сердить – коль больше нечем было нам развлечься. – Я просто вольнодумец. Не первый я такой и не последний. Кого винить в конфликте наших взглядов? Того, решил кто первым, что должен быть на свете Бог? Или того, кто первым же решил, что Бога нет? Религия, друг мой, – удобный и надежный самый метод контроля человека: сам человек-то слишком слаб, чтоб окончательно и отрицательно решить вопрос, есть ли над ним какое существо, какой-то высший разум.

– Короче, повезло мне: достался, вижу, мне один из вольнодумцев тех, не верят что ни в Господа, ни в черта, ни в приметы, ни в чудеса, ни в Санта-Клауса, ни в кр е дит беспроцентный…

– Ну, Санта-то от Бога отличается немногим: он существует лишь настолько, насколько веруешь в него. Откуда все религии берутся? Боишься быть хозяином земли ты, человек. Ответственным и грамотным хозяином. Провозглашаешь либо ты себя царем, властителем Земли, иль жаждешь участи раба абстрактной чьей-то воли. А истинным хозяином ты быть боишься. Как думаешь, откуда при Боге-то одном есть столько ответвлений и течений внутри одной религии любой?

– Ответ?

– Низки настолько люди в преследовании целей своих личных, что даже Господа заставят им служить.

– Так признаешь ты все ж существование Господне!

– А правду знать о Боге не дано. Все, знаешь что о Нем, ты узнаешь от прочих человеков. Не самого Его.

– Благоразумным будь хоть раз. Ведь все создал Господь. Тебя. Меня. Костер вот этот.

– Ну хорошо. Господь создал все. А кто создал Его?

– Так, стой: есть Библия, есть церковь, а Бога нет? Ну, ящерица, погоди же!

Вновь на ноги вскочил мой собеседник, и вновь пришлось мне ложкой в чувство приводить его.

– Отвечу, – молвил я, когда лежал он снова, постанывая, у костра. – Все очень просто. Напоминает это ту же власть мирскую: есть обещанья лучшей жизни, но разум высший правителям мирским все ж не дано иметь.

– И что же делать? – раздался слабый голос далеко внизу.

– Помалкивать – тебе. Мне – говорить.

Ох, слаб он был. Ох, слаб… Слаб был характером мой новый друг, и с нежеланьем, даже отвращеньем встречал он всякий свежий взгляд на мир.

Таким вот образом, свершая переходы днем и предаваясь разговорам ночью, мы прибыли чрез несколько недель в край гор, что в части западной страны лежит. Как выяснилось позже, у моего проводника здесь не было ни братьев, ни поместий. Но это не печалило меня: луга Уэльса травами богаты, а жители сих мест амбициями жителей столичных не больны. Чтят они прошлое свое и уважают что имеют. Драконов чтят и жить хотят трудом.

Обнаружение нами кладбища с неизвестными доселе погребальными традициями пришлось как нельзя кстати. Какую сенсацию наша находка произвела в научных кругах Великобритании, да и всего мира, я могу лишь догадываться. Хочу, однако, отметить, что уже за первые несколько дней после того, как новость облетела планету, мы приняли не меньше трехсот археологических экспедиций. Они перемололи и просеяли каждый кубический сантиметр земли в нашем саду, не гнушаясь рыть по ночам подкопы в соседние участки и лишив Командора возможности достроить свой сортир.