Сергей Прокопьев - Клизмой по профессионализму (рассказы и повесть)

В Германии русские полотна, само собой, по другой цене впихивал бюргерам. Бизнес был выгоднее, чем в народной мудрости: за морем полушка, да рубль перевоз. Товар такой, что в ручной клади умещался. Себе на билет потратил, вот тебе и все расходы на перевоз. Первое время, с месяц, у Зигфрида с Людой были чисто деловые отношения на почве любви к искусству, а потом неудержимо открылся зов плоти. Месяцами Зигфрид жил в Омске у Людмилы, точнее - с Людмилой на жилплощади ее родителей, собирая очередную партию картин. Кроме березок, сюрреализм возил в фатерлянд, некоторые продвинутые немцы слюни пускали от полотен, когда без шнапса не разберешь, то ли черт с копытом, то ли ведьма с метлой, то ли почище аллегория закручена. Зигфрид систематически окучивал в Омске честолюбивый молодняк от живописи, который без ума был, что шедевры из-под его кисти в Европу отбывают да еще на пиво перепадает.

Как-то тетка Амалья в огороде завидела Яшу Шишкина:

- Яшенька, в Омск не собираешься?

- Жениха, тетка Амалья, привезти городского?

- Мои женихи давно райские яблочки кушают.

- С рогатыми?

- Да ну тебя! Игорь мне деньги немецкие привозил. В нашем магазине не берут. Я в мешочек собирала, в кладовке прятала. Фридке дай - пропьет. Думала, может, когда сама в город соберусь. А все никак. Позавчера глядь деньги мыши погрызли.

- Даешь ты, тетка Амалья! Мышей марками кормить! Много в чулок набила?

- А я разбираюсь? Поменяй на рубли, хоть конфет куплю.

Вынесла бабка "чулок". Пухленький, надо сказать. Некоторые купюры изрядно мышам понравились. Вплотную к номерам подобрались.

Взялся Яша обменять. Как не пособить соседскому горю?

- За это, тетка Амалья, окорок зимой закоптишь.

- Конечно, Яшенька.

Прикатил Шишкин в Омск по лесным вопросам, между делом заскочил в банк. За компанию взял с собой непосредственного областного начальника и одновременно хорошего приятеля. Яша знает, с кем дружбу водить.

И вот эта парочка подруливает к солидному банку. Яша впереди в парадной форме лесничего - благородно темно-зеленый китель с иголочки (Яша из дремучего леса, а одежду, когда надо, как лорд носит), в петлицах горят отличительные значки, башмаки начищены, физиономия здоровьем лоснится от лосятины, гусятины и кабанятины. Ну, генерал и генерал! Заходит беспрепятственно в банк. А сзади его областной начальник вышагивает. Тоже неслабо упакован: длинное кашемировое пальто, норковая шапка... На две головы выше подчиненного. Яшу пропускают безоговорочно, а начальника... Не успел тот глазом моргнуть, как на пути охранник грозно вырос, профессиональными руками давай шмонать по всей протяженности сверху донизу. "Сдать, - приказывает, - оружие!"

За Яшиного телохранителя принял.

Яша хохочет от такой обозначки. А в банке очередь. Ни раньше, ни позже всем понадобились валютные операции. Клиент, естественно, не базарный. Чинно стоит. Одного Яшу распирает распрекрасное настроение. Как не поделиться таким богатством. Накануне похода в банк с начальником бутылочку коньячка раскатали. Принялся Яша рассказывать посетителям финансового учреждения про тетку Амалью.

- Вот народ у нас! Бабка, соседка моя, валютой мышей кормила! Оказывается, этим грызунам только дай дойчрубли. Может, немцы шпигом их смазывают для долговечности? Бабка в чулок марки лет восемь пихала. Дочь, конечно, у бабки пьет, мужиков меняет, но ведь внуки есть. Нет, лучше в чулке пусть деньга преет. Она бы и дальше складировала, кабы мыши не почикали. Я со смеху чуть не кончился, как увидел эту торбу. Внучок у бабки в Германии дурит немецкого брата мазней русских художников. Они здесь за рублевые гроши малюют, он там за недешево впаривает. И ведь находятся лопухи, берут, валюту не жалко! Как-то подкатил: продай ему икону. Есть у меня, от бабушки осталась. Я, конечно, послал его по прямому проводу. Купец заморский! В детстве вечно сопливый бегал, по чужим огородам промышлял. Всю дорогу Игоряном звали, а теперь не хвост собачий, а собачачий исключительно Зигфрид.

Развлекает Яша публику, для наглядности рассказа достал мешочек с погрызенными марками: полюбуйтесь, люди добрые, на чудеса в "чулке". И вдруг из очереди выскакивает дама пенсионного возраста и прямо на Шишкина прыгает:

- Это наши деньги мыши жрут! - кричит в Яшу. - Отдайте!

И хвать Шишкина мертвой хваткой за руку.

У Яши, конечно, глаз выпал. Все-таки не в сумасшедшем доме, в передовом банке области. И вдруг почище базарных рядов выходка.