Аристофан - Птицы

«Если же кто прогонит должностное лицо и не примет его в установленном законом порядке…».

Ах, горе мне! Ты тоже, значит, здесь еще?

Погибнешь! Иск на десять тысяч драхм вчиню!

Плевал я на тебя с твоими бочками!

У договорного столба мочился ты!

Эй, эй, держи его! Ага, пустился вскачь!

Нет, лучше мы домой пойдем, не мешкая,
И без помех козленка отдадим богам.

Отныне будут птицам,
Всевидящим, всеведущим,
Все смертные молиться.
Во власти птичьей – целый мир.
Храним плоды земные
И губим беспощадно
Жучков, букашек, мошек.
Корни, стебли, лепестки грызут они,
Гложут завязи плодов и ветви толстые.
Благоуханные сады
Мы не позволим осквернять,
И ни жучки, ни червячки
От наших крыльев не уйдут.

Все вы слышали сегодня, как глашатай объявил:
«Кто преступника – мелийца Диагора – умертвит, [109] Диагор с острова Мелоса – философ-атеист. В 415 г. до н. э. был обвинен в безбожии, осужден на смерть и бежал из Афин.
Золотой талант получит. Кто умершего давно
Умертвит тирана, тоже пусть получит золотой».
Объявленье в этом роде сделать хочется и нам:
«Тот, от чьей руки погибнет Филократ, гроза синиц, [110] Филократ – торговец птицами.
Золотой талант получит. За живого – пять дадим.
Продает чижей он скопом, десять птичек на обол,
В виде чучел перепелок выставляет напоказ,
Надругавшись над дроздами, перья им вставляет в клюв,
Ловит, гадина, голубок, держит бедных взаперти,
Чтоб в капкан они манили легковерных голубей».
Вот о чем мы объявляем. Если в клетке кто-нибудь
Держит птиц, то пусть на волю он их выпустит скорей!
Если ж вы не подчинитесь, то поймают птицы вас,
Свяжут ноги и поставят, как приманку, напоказ.

Блаженно птичье племя!
Ведь птицы не нуждаются
Зимой в одежде теплой.
И солнца летнего лучей
Мы не боимся жарких.
Лугов цветущих лоно,
Листва – жилище наше
В час, когда в траве звенят кузнечики,
От полуденного зноя опьяневшие.
Зимой в пещерах мы живем,
В кругу играем ореад. [111] Ореады – нимфы гор.
Весною мирт свои цветы
В саду Харит несет нам в дар.

А теперь мы нашим судьям рассказать хотим о том,
Сколько благ их ожидает, если нам присудят приз.
И Парис таких даров бы не дождался от богинь! [112] Парис – троянский царевич, призванный быть судьей в споре о красоте между тремя богинями – Герой, Афиной и Афродитой. Каждая из богинь старалась задобрить его обещанием всевозможных благ.
Знаем: хочет первым делом получить любой судья
Сов блестящих на монетах, на лаврийском серебре, [113] Лаврийское серебро – из рудников Лавриона, на юге Аттики. Совы чеканились на афинской монете.
Обещаем – заведутся и в дому и в кошельках
Эти совы и блестящих вам совяток наплодят.
Мало этого, как в храмах, заживете вы в домах:
Мы на гребни ваших кровель все усядемся орлом.
Если вы на теплом месте захотите куш урвать,
Мы вам ловкого, лихого сунем в руки ястребка.
Позовут судью на ужин – зоб дадим ему взаймы.
Если ж в призе нам откажут, то заводят пусть тогда
Судьи зонтики из меди, словно статуи. Не то,
Стоит только показаться в белоснежном им плаще,
В виде мести за обиду мы помочимся на них.

Ну вот и всё. Обряд прошел удачнейше.
Но почему же до сих пор нет вестника
Со стройки? Как у них там обстоят дела?

Ба! Вот и он! Как резвый конь, бежит сюда.

Ку-ку-ку-ку-ку-ку-ку-ку-куда пошел
Начальник Писфетер?