Аристофан - Тишина

Слов таких, клянусь я Фебом, не слыхал ни от кого.
Не догадывался даже, что якшался Фидий с ней.

Не слыхал и я доселе. Значит, потому она
Так красива, что в родстве с ним. Многого не знаем мы.

Вам подвластные тотчас же услыхали города,
Как, ощерив яро зубы, вы грызетесь меж собой.
Стали строить злые козни, испугавшись податей.
Тяжким золотом лакейских подкупили вожаков.
Те – бесчестны и корыстны, лицемерные друзья –
Подло выгнали богиню, жадно подняли войну.
Но и там богатых прибыль стала злом для поселян!
За отместкой полетели стаи наших кораблей
И сожрали у безвинных смоквы спелые в садах.

Поделом! Повырубали смоквы и в моем саду.
Посадил я их, взлелеял, вырастил своей рукой.

Поделом, дружок, по праву! Ведь каменьями они
Шестиведерную бочку у меня разбили в щепь.

А когда собрался в город, кинув нивы, сельский люд,
Невдомек, что продают их здесь и там одной ценой.
Сад растоптан виноградный, и маслин родимых нет, –
И на болтунов с надеждой стал глядеть бедняк. А те
Знают, что для них находка – нищий и без сил народ,
И дрекольем двуязычным прочь прогнали Тишину.
Та частенько возвращалась, нашу родину любя,
А они купцов союзных, словно яблоню в саду,
Обколачивали палкой с визгом: «Он Брасиду друг!»
Вы ж бросались на опадки и скулили, как щенки.
Побледневший, изможденный, город в ужасе поник,
Жадно клевету любую проглотить он был готов.
А союзники, увидев, как терзают их и бьют,
Стали золотом червонным засыпать горланам рот.
Страшно те разбогатели. Обнищала вся страна.
Ничего-то вы не знали. А кожевник был во всем
Виноват.

Гермес владыка! Помолчи, не называй!
Под землей, куда ушел он, не тревожь его, оставь!
Он уж стал теперь не нашим, он тебе принадлежит.
Все, что про него ты скажешь,
Что плутом он жил негодным,
Болтуном, лгуном, пройдохой,
И задрыгой и задирой, –
Это все сейчас ты скажешь
Про клеврета своего.

Но ты-то почему молчишь, владычица?

Не подарит она ни слова зрителям:
За муки все она на них разгневана.

Так пусть с тобой поговорит хоть чуточку!

Что думаешь о них, скажи мне, милая,
Красавица, Доспехов Ненавистница!

Так, слышу, слышу. Жалуешься? Понял все!
Узнайте, почему она так сердится:
Сама она пришла к вам после Пилоса
С котомкой, договоров полной доверху.
Над ней в собранье трижды насмеялись вы.

Мы согрешили, верно. Но уж ты прости!
Ушел у нас весь разум в кожу в те поры. [22] Ушел от нас весь разум в кожу в те поры. – Аристофан намекает на то, что после пленения афинянами спартиатов у Пилоса народное собрание трижды отвергало предложения о мире по требованию «кожевника» Клеона.

О чем сейчас меня спросила, слушайте!

Из здешних кто ей самый беспощадный враг
И кто ей друг и битв противник яростный?

Всех больше ненавидит Клеоним войну.

А в деле боевом слывет каким у вас
Вот этот самый Клеоним?..

Душою храбр,
Зато не сын он вовсе своего отца.
Подкидыш он, чуть попадет в сражение,
Подкидывает щит свой обязательно.

Еще о чем меня спросила, слушайте!

На Пниксе кто сейчас владеет кафедрой?

Гипербол свил гнездо себе на месте том.
Но что с тобою? Вертишь головой зачем?

Да, отвернулась. Ей презренен город ваш
За то, что проходимца вожаком избрал.

За ним никто и не идет. Но город наш
Сейчас остался без опеки, сир и гол,
И с горя проходимцем препоясался.

А городу какая ж в этом выгода?

В Совете нам полезен он.