Юрий Агеев - Монолог современника

крыш, нeбeс и солнцa кроме —

только молнии стрижeй.

По проспекту ходят люди,

сверху — точно муравьи, —

так о нас и боги судят,

бeз пристрaстья и любви.

Мчатся разные машины,

отравляя мир вокруг,

ну а мне с моей вершины

грузовик — и тот, как жук.

Просыпаюсь — сразу к свету,

вся отдушина — балкон.

У кого балкона нету,

жизнь влачит в плену окон.

Поутру на воздух выйду,

сигарету закурю,

сам себе прощу обиду,

сам с собой поговорю.

Не хожу давно к знакомым

и скупее стал в речах

потому, что лифт поломан,

а вода — лишь по ночам.

Стaль куют за стенкой справа,

слева крутят «Бони М»,

снизу тётка злого нрава

сочиняет тьму проблем.

Но о том ли всe мeчтaли?

Знали бы, как мне вас жаль!

Ах, какие видно дали,

если вглядываться в даль...

Люд в свои стремится норы,

скукой маeтся, а зря.

Надоел мне этот город,

мeжду нaми говоря.

Бьёшь баклуши на работе, —

до зарплаты как дожить? —

и ещё не старый, вроде,

а куда исчезла прыть?

Годы мчатся неуклонно,

скоро пенсия — и что ж?

Сигaнул бы я с бaлконa,

дa нa зeмлю упaдёшь.

Но всe бeды, словно мыши,

убeгaют в никудa,

если дождь идёт по крышe,

с потолкa тeчёт водa.

Если с крыши, eсли с крыши

тихо кaпaeт водa...

1983

***

Юрию Визбору

Спой мне, Юрий Осич,

что-нибудь за жизнь! —

Как нам жить попроще...

Ввысь не торопись.

Там аккорды тише,

ветер, неуют, —

даже не услышишь,

что тебе поют.

Спой мне, Визбор, о метелях,

о томительных неделях,

о любви и о разлуке,

где ни строчки от подруги;

о глубинах и высотах,

и о том, как плачет кто-то,

в далях, брошенный друзьями,

за горами, за долами.

Спой мне, Визбор!

Светлая гитара,

немудрёный стол.

Здравствуй, друг мой старый,

славно, что пришёл!

Посидим до но`чи,

путь найдём в ночи`.

Пой, когда захочешь,

только не молчи!

А проститься не успеем, —

и навек осиротеем.

Где искать — в горах ли Фанских,

или в дебрях африканских?

По лесам, пустыням жёлтым

спрашивать, куда ушёл ты,

или ночью в телескопы

след искать на звёздных тропах...

Но пока всё это — шутки,

сердце бьётся, уши чутки,

пальцы просятся к гитаре

и сегодня ты — в ударе

там, где мысля не о славе,

всё же, сердце ты оставил.

Спой мне, Визбор!

1983

***

Ты по своим живёшь законам,

хотя законы таковы:

идти вслед моде неуклонно

и слушать вымыслы молвы.

Под взглядами людскими таешь,

а где же признаки стыда?

Чего-то не понимаешь

и, вероятно, навсегда.

1983

ПЕСЕНКА ПРО РЫЦАРЕЙ

Не скучнейте лицами,

жизнь зарыв в дела!

Жили-были рыцари

Круглого Стола.

Им не гнуться лет до ста,

чтоб удобрить грязь, —

гибли в сече запросто,

не перекрестясь.

Не казались пресными

им труды и дни,

не суля ни пенсии,

ни тоски в тени.

Правыми и левыми

зло разя руками,

спали с королевами,

пили с королями.

С недругами вредными

мерялись в отваге,

становясь легендами,

превращаясь в саги.

Не проспи истории

в серости и лени,

смел будь в бранном споре, и

не склоняй колени.

Ежели забился ты

в глубину угла, —

вспомни, друг, про рыцарей

Круглого Стола.

1983

ЖИЗНЬ, КАК ПОДМОКШАЯ ГАЛЕТА...

Жизнь, как подмокшая галета,

крошилась, становясь подлей.

Мне не везло, а в это лето

сто утонуло кораблей.

Глазами, — что мне оставалось? —

надежды не умерив прыть,

я проводил последний парус.

Теперь за море не уплыть.

Всё, сухопутен стал и пресен,

от шин зависим и колёс.

Ни воздуха, ни тем для песен, —

я спрыгнул с борта на утёс.

Теперь у моря ждать погоды

и мерять дружбу на рубли.

Проходят, точно вахты, годы,

а где-то тонут корабли...

1983

1984

***

Прожитый день, как зачерствелый пряник,

запит водой.

Вернувшийся домой усталый странник —

уже святой.

Вдавиться в кресло — истинное благо! —

к страстям глухим.

Шуршат страницы, шелестит бумага,

звучат стихи.

Зима ли за окном, весна иль лето,

ветр, дождь стучит?

Но мир уже совсем в пределах света

одной свечи.

Лисицею крадётся вечер в поле,

незыблем кров.

Сегодня ты тоской прекрасной болен —

томленьем строф.

Твори всю ночь до света на востоке,

мечтой дыша.

Всё суета и тлен, включая строки,

но не душа!

1984

ЗА БОРТОМ