User - ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ

Листва осенняя – каштановый разлив.

Но для Души всего родней и ближе

Склонившаяся всех деревьев ниже

Берёзка русских терпеливых нив.

Я замок вечности. Я стан единоборства

С разрухой, леностью, уныньем и враньём.

Во мне живут надежда и упорство

И свойственное сердцу непокорство

В сраженьях с мраком, в поединке с вороньём.

Объяв весь Мир, я растворён в эфире,

Несущем гены веры и любви.

Я жив в Петровской Северной Пальмире,

Дышу в своей безвременной квартире

И называюсь "Храмом на крови".

Я юн как прежде. Кровь во мне играет.

Я возбуждаю нежность юных дам.

И урожай как прежде собирает

На Этом Свете молодость вторая.

Но жизнь свою за честь свою отдам!

Откровение Поэта так необходимо этим полям и дубравам, которые должны постоянно

чувствовать Его присутствие!

284

Этим горел хранитель Заповедника. На этом зиждется Поэтическая строка. Этим живёт

Русь!

И каждый шаг, и каждый взгляд Поэта принадлежат и прошлому и настоящему,

воспоминанию и сегодняшнему дню.

ВОСПОМИНАНИЕ

Да, раным-рано встав, как встарь, бывало,

Отбросив лоскутное одеяло,

Что Мать-Арина сшила для тепла,

Моя Душа на зорьке распевала.

И мне того простора было мало –

От речки до любимого ствола!

Любил я бег коня ретиво-свежий,

И даль дубрав и синева безбрежий

Манили вдаль. И вновь я забывал

Кавказа высь и море предо мною.

Манила Сороть, и её фиал

Возник в Душе, как некий идеал.

Время и Его строка воздадут должное этой красе.

Но с ней и с судьбою Поэта уже неразрывно слита судьба другого, родного им Человека,

который тоже стал легендой в анналах воспоминаний России. Гейченко. Звонко и неповторимо

звучит это ИМЯ. Не по крови. а по духу, прежде всего, роднимся мы не только там, где будем мы

со временем, но и на нашей грешной Земле.

Как не почувствовать родную нам Душу в том, кто так бережно относился к сохранности

каждого дерева, каждого строения, так трепетно по всему Свету собирал экспонаты Пушкинской

эпохи для музея, кто говорил: «Нет бездушных предметов, есть бездушные люди»?!

Он был выпускником Ленинградского университета, – и здесь мы с ним родня!

Факультет общественных наук, где учился Семён, родился на заре Советской власти, в 20-е годы,

и просуществовал, к сожалению, совсем недолго.

Но, несмотря на краткий срок своего существования, факультет этот дал стране когорту

деятелей, которые стали известны Отечеству своими энциклопедическими знаниями, своим

воистину высоким служением делу просвещения и культуры России. Достаточно сказать, что

среди этих имён – Дмитрий Сергеевич Лихачёв, Человек – Эпоха, известный не только как знаток

русской литературы, но и как энтузиаст сохранения древних памятников.

Выпускником факультета общественных наук, знакомцем Гейченко был и Григорий

Абрамович Бялый.

285

Имя это близко мне по времени учёбы в Ленинградском университете. Лик этого

Человека – в моём памятном университетском альбоме среди фотографий наших преподавателей

филологического факультета.

Кто из нас, ныне ещё живущих, не помнит лекции профессора, доктора филологических

наук Григория Абрамовича Бялого? Он вёл спецкурсы по Достоевскому, Тургеневу, Короленко,

Чехову и был не только отменным знатоком, но и пропагандистом русской классики. Его лекции

приходили послушать и математики, и физики, и историки.

Но возвратимся к Михайловскому. И облегчим восприятие поэтической строкой.

ПУШКИН –СВИРЕЛИ.

Ну, здравствуй, стих уральского предгорья!

Твои пенаты я под утро посетил,

Мой ласковый мотив столицы и подворья,

Свирель моя! Светило из светил!

Я пробуждал тебя страданием и песней,

Лучом любви тебя слегка задел.

Я приносил тебе от Бога вести.

И где теперь твой дом и твой предел?

Вся Русь звучит в твоём одушевлённом слове.

Оно звенит как трель, как песня соловья.

В Михайловском моём, моём любимом крове

Поёт Свирель. А в ней дышу и верю Я,

Твой Пушкин, твой кумир, как ты зовёшь порою

Певца и мудреца, Пророка и Отца.

Не раз смахнув слезу с ресницы, – я не скрою. –

Не раз я отводил предчувствие конца

От этих бедных нив, от этой заунывной,

Порушенной в конец деревни и села.

Я не хочу тоски, заученной, надрывной.