User - i cf85044c3a33e6c4

озаботилась. Знала, что скандал будет, знала, что он взбесится, но взяла телефон и набрала

номер риелтора. И теперь мы живем в квартире настолько роскошной, что временами я сама на

себя поражаюсь. Зачем она мне понадобилась? Думаю, я пыталась отомстить Брюсу за этого

ребенка. Будто он один виноват. Кстати, в нашем новом месте обитания две спальни. Я сказала

Брюсу, что вторая гостевая, но ни один из нас в это не поверил. Однако, именно наличие

большой и свободной комнаты позволило мне пригласить в гости Керри и ее детей.

А еще я устала. Устала врать самой себе, что собираюсь замуж за Брюса. Наши отношения

закончились в тот миг, когда я впервые встретилась с агентом Леклером. Все, что было дальше

— попытка позлить Шона и доказать, что и без Картера я вполне себе неплохо просуществую…

да вот только, сдается мне, все это игра в одни ворота. Этому хмырю пофигу. Точнее нет, ему

пофигу, когда не смешно. Сегодня я снова в этом убедилась. Хотя, когда мой живот начнет

расти как на дрожжах, Шон действительно разозлится. Уверена, он даже расщедрится на еще

одну мегауничижительную речь. Только все это неважно. Потому что у меня проблемы будут

все равно серьезнее: я собираюсь родить ребенка от человека, которого не люблю и навсегда

потерять шанс на счастье с тем, который мне дорог взаправду. Тут уже не до злорадства.

У моей подруги трое детей: Джулиан, Марион и Констанс, которую почему-то сокращают

до Кики. И теперь нестройный топот их ног разносится под высокими потолками моей

роскошной квартирки. Сначала я думала, что ТРИ — это перебор, но с каждым днем все

больше влюбляюсь в эту цифру. Впервые в жизни я украдкой кладу руку на живот, мечтая,

чтобы детский смех и крики снова вдохнули жизнь в эти стены… и меня.

Керри не так часто бывает в Сиднее. Для нее мое приглашение — очень необычный досуг.

Лайонел много работает, а путешествовать в одиночку с тремя детьми очень непросто. Но

теперь есть в Сиднее я, и Керри пользуется долгожданной свободой. Как ни странно, она

просит меня прогуляться до университета. Говорит, что и не помнит, когда в последний раз его

видела.

— Дерьмово выглядишь, — сообщает подруга, ухитряясь и малышку нести, и мороженое

поедать. — Кроме ног и волос и взглянуть-то не на что. — Изучает меня с почти мужской

бесцеремонностью.

— А ты выглядишь отлично. Спасибо за комплимент, — фыркаю я.

— Это все заслуга Лайонела. Неким мистическим образом он всегда находит способ не

допустить у меня очередной истерики.

Я даже думать не хочу над подтекстом ее слов. Изучаю хрупкую фигурку Джулиана,

который уже окрестил своим падением университетский газон. Он считает себя очень взрослым

и самостоятельным. Естественно, на фоне двух младших сестер он настоящий герой, но сейчас

он такой смешной и умилительный. Ну а Марион – очаровательное создание четырех лет и моя

родственная душа. Она натуральная блондинка и ей никогда не придется подкручивать

ресницы. А вот глазки совсем не ангельские — хитренькие, зеленые, совсем как у Керри. Она

как куколка. Я хочу ее причесывать, одевать, обнимать… невозможно оторваться!

И глядя на то, как я вожусь с ее старшей дочкой, Керри вдруг спрашивает:

— Какой у тебя срок?

Не знаю, как она догадалась. Моя беременность проходит на редкость мирно и гладко.

Токсикоза почти нет, чувствую я себя отлично. Разве что грудь немного округлилась. Может,

видела, как я касаюсь живота, а может существует некая мистическая сила, которая позволяет

женщинам чувствовать подобные вещи.

— Восемь недель, — честно ответила я.

— И что дальше? Ты собираешься сказать Брюсу?

— Я еще не решила.

— В смысле? — Керри смотрит на меня так, будто у меня выросла вторая голова. — Это

был риторический вопрос!

— Ну значит на твой риторический вопрос ответ крайне нетривиален!

Мы смотрим друг другу в глаза, точно в гляделки играем. О да, дорогая, ты пропустила

очень-очень много.

— Ладно, расскажу. Он пьет и ни в грош меня не ставит. С какой стати я должна доверять

ему своего ребенка? И не надо говорить, что у него пятьдесят процентов прав на него. Я их

забираю в качестве компенсации за свои страдания. Я просто хочу, чтобы у меня были дети. Но

я не хочу, чтобы у меня был Брюс. Я сознаю все последствия, понимаю, как тяжело будет. И я

уже почти смирилась с тем, что мои родители никогда это решение не одобрят. Я даже не