User - i cf85044c3a33e6c4

А для откровенного побега у меня слишком много гордости. Остается надеяться лишь на то, что

Перфоратору хватит такта сделать вид, будто он меня не заметил. Но мужчины (в большинстве

своем) существа бесхитростные. И, следуя этой логике, Ашер направляется прямиком к нам,

останавливается в нескольких шагах и смотрит крайне заинтересованно.

— Привет, Джо, — говорит он.

— Привет, — отвечаю я, в то время как Марион улыбается ему, демонстрируя просто

убийственные ямочки на щеках. Совсем кроха, а уже такая кокетка, умиляюсь я. Но,

оказывается, все это отвлекающий маневр, чтобы, наконец, осуществить мечту и засунуть в рот

вымазанный в песке палец. — Марион, не вздумай! — перехватываю ее руку и сажаю к себе на

колени. — Ты хоть представляешь, что со мной сделает твоя мама, если ты наешься песка и

заболеешь? Никакого тебе Сиднея, понимаешь? Так и будешь тухнуть в своем Ньюкасле!

— Не хочу тухнуть в Ньюкасле, — доверительно сообщает ребенок.

— Правильно. Никто не хочет! — вытираю ее руки влажной салфеткой. Не идеально, но

хоть что-то. — Как дела, Ашер? — спрашиваю я, исподтишка рассматривая Марию.

Она весьма симпатичная, но я определенно лучше. Мучить меня годами, подобно Пани, она

не

будет.

— Ты… покрасила волосы?

— А, да, — нервно пожимаю я плечами.

— Если бы не это, я бы точно решил, ребенок твой, — шутит он. Нет, мужчины не просто

бесхитростные, они бесхитростные кретины! Хотя откуда ему знать…

— Благодарю, — выдавливаю я из себя. — Это Марион, дочка Керри. Она просто приехала

погостить у своей крестной, да? — улыбаюсь я.

— В Сиииидней, — нараспев сообщает Марион и начинает крутить в руках лопатку для

песка, чуть не заезжая в глаз.

— Слышал, ты снова с Картером…

— Была, — признаюсь я, а в глубине души злорадствую. — Но поскольку он понятия не

имеет, что можно делать с девушками до восемнадцати, — указываю я на Марион. — Это уже

не актуально.

— Жесткие у тебя критерии, — шутит Ашер.

— Не быть придурком? Да уж пожалуй, — язвлю, не сдержавшись.

— Мне холодно! — вдруг жалуется Марион. — Я хочу к Мадлен!

— Мы договорились дать Мадлен отдохнуть.

— ХОЧУ К МАДЛЕН! — И милая детская мордашка превращается в предельно

обиженную мину. Вот как тут отказать? Я же ей не мама, чтобы быть строгой.

— Все-все, договорились. Пойдем объедать к Мадлен… снова, — вздыхаю я. Ну да, я

негодяйка. Но после вчерашнего мне простительно. — Ладно, Ашер, приятно было повидаться.

Я не прощаюсь с Марией из принципа. Я уже давно отказалась от мысли быть

суперхорошей.

В день, когда уезжает Марион, я сижу и безвольно таращусь в экран своего телефона. На

дисплее горит номер Шона, и хотя я знаю, что кнопку вызова нажимать нельзя, хочется

безумно. Дабы избежать соблазна, я все-таки звоню. Но не Картеру, а парикмахеру.

Никакая я не шатенка, это же самая что ни на есть ошибка природы. И дело не в

пресловутых стандартах красоты. Просто… не то у меня состояние души. Когда я смотрю на

свои белые волосы в зеркало, мне комфортно. Когда я смотрю на каштановые — чувствую себя

лишенной и обделенной. Уж эту-то радость я могу себе позволить запросто.

И данное решение радует не только меня.

— Ох, слава Богу, — вздыхает Каддини, перехватывая новоявленную блондинистую меня

около кофейных автоматов. — Не знаю, Док, что у тебя случилось, но больше так не делай, —

указывает он на мою голову.

— Эй-эй, Энрике! — прищуриваюсь я. — Ты что же это, записался в мои имиджмейкеры?

— Ты назвала меня Энрике. — Парень аж передергивается.

— А ты даешь мне личные советы, поэтому либо ты Энрике, либо я сострою такую же

тошнотворную мину, как у тебя сейчас.

Несколько секунд мы смотрим друг на друга, а потом начинаем хохотать до слез. Но когда

я вижу неподалеку Шона Картера, все веселье исчезает бесследно. Он же просто стоит и

смотрит, не пытается подойти или что-то сказать. Для него мои волосы — знак, который

воспринят абсолютно верно. Наш разговор изменил все. И поэтому Картер просто

разворачивается и уходит. Это больно, но так будет лучше.

Вот только ночью в мою дверь снова стучат. Что ж, на этот раз я хоть более ли менее

прилично выгляжу. Не королева красоты, но все же. Пока я иду по коридору, сердце бьется

часто, чуть не заходясь от радости. А вдруг Шон передумал, вдруг он скажет мне, что все

хорошо, что я все выдумала? Хотя… даже если нет, сегодня я его не выставлю прочь, никто не