User - i cf85044c3a33e6c4

отвез меня домой. Я. Сейчас. Поеду. В лимузине. Циммермана. В лимузине с тонированными

стеклами! И одна! Как настоящая королева! Может, его еще раз поцеловать? Авось, вообще

самолетом доставят…

Пока я витаю в розовых облаках, не в состоянии вернуться в реалии, Ашер Циммерман

терпеливо дожидается, когда я юркну в открытую дверь. Но когда я все-таки делаю несколько

шагов в сторону мечты любой девочки младше четырнадцати, мои ноги в туфлях на шпильках

дрожат и подгибаются как у первокурсницы на университетской плитке. Воспользовавшись

всей возможной помощью Ашера, я, наконец, сажусь на заднее сидение и недоверчиво-

перепуганно смотрю на него.

— Сладких снов, Джоанна, — говорит он и, улыбаясь, закрывает дверь, а меня одолевает

желание открыть окно и высунуться туда, чтобы еще раз удостовериться — не померещилось!

Только я этого не делаю. Сквозь тонированные стекла смотрю на неподвижную фигуру

Шона Картера. Понял, ублюдок? Обломись!

Наконец, лимузин плавно трогается с места, а я осматриваю салон и подмечаю малейшие

детали. И шторки, и люк на крыше, и мягкий ворс ковра… и бутылку Дом Периньон, коих у

Циммерманов, по словам Деймона Роствуда, пруд пруди. Хватаю ее и прижимаю к груди, не

собираясь расставаться. Ашер точно из-за нее не обеднеет, а у меня кризис!

— Высадите меня около магазина, пожалуйста, — прошу я водителя и-таки покупаю себе

ведерко мороженого.

Вернувшись домой, я расстилаю на столе лучшую скатерть, ставлю вазочку с фруктами, а

рядом — обычное мороженое из супермаркета и дорогущее шампанское. Некоторое время я

смотрю на получившееся ассорти, и убеждаю себя, что мы с Ашером точно такие же разные…

Выйти у нас ничего не может в принципе!

Глава 12. Истинный Сидней

Я очень надеюсь, что это ошибка. Черт возьми, это просто не может не быть ошибкой. Иду

по коридору на автопилоте, изучаю документы, даже на приветствия не отвечаю. Потому что,

кажется, Роберт Клегг — раздолбай. Вся на нервах влетаю в приемную ректора:

— Мисс Адамс, я…

И только потом поднимаю глаза и обнаруживаю, что секретарши Шона на месте нет. И

понимаю, что что-то не так. Оборачиваюсь и обнаруживаю, что за моей спиной полным

составом стоят картерианцы с мисс Адамс и Энрике Каддини во главе и, судя по лицам, они

уже успели набрать в легкие воздух.

— Господи, либо сейчас прозвучит Happy Birthday, либо я ничего не смыслю в этой

жизни… — бормочу я.

— Иди сюда, Док, скорее, — шепчет Каддини и манит меня к ним. — Сейчас придет

ректор.

Но я не успеваю сказать, что вообще-то не суицидница, потому что дверь снова открывается, и

в приемную зашагивает Картер. Немая сцена. Я у стола секретарши, Каддини протягивает ко

мне руку, мисс Адамс уже готовится уточнить, что я от нее хотела. И тут даже я, человек более

уравновешенный, чем Картер, подпрыгиваю от грянувшего нестройного хора голосов,

начинающих фальшиво вопить Happy Birthday. Выражение лица Шона, клянусь, надо видеть!

— Мисс Адамс, что это? — брезгливо интересуется ректор.

— У вас день рождения, сэр.

— И что? — спрашивает он гневно. И в этот момент, хотя я зла на Картера, хотя клялась,

что не стану с ним не то, что разговаривать, — даже смотреть, я не могу сдержать улыбку и

прячу ее за дурацкими бумагами. А мисс Адамс, тем временем, продолжает услужливо вводить

начальника в курс дела:

— Вас поздравляют студенты, сэр. При этом положено улыбаться.

Однако, Картеру не до улыбок. Он зверем смотрит на меня и вопрошает:

— Твоя затея?

— Умоляю, Картер, я, если помнишь, всегда учу домашние задания. Первый и последний

раз, когда я спрашивала о дате твоего рождения, чуть не закончился лопнувшими барабанными

перепонками. Выучила, спасибо, отвалите. Мисс Адамс, можно мне вон ту папочку…

— Конечно, мисс Конелл.

Она спешит к столу. Я очень надеюсь, что Картер уйдет, но, фигушки, стоит за спиной и

чего-то дожидается. Старательно его игнорирую, сверяя даты. Так и есть. Клегг просрочил

отчет. Твою мать, как он надеется заполучить финансирование, если результаты по прошлому

гранту не предоставил в срок?! Я так увлекаюсь цифрами, что, когда оборачиваюсь к двери, не

замечая ничего вокруг, ударяюсь носом о плечо Шона.

— Ауч, черт, прости…

На его костюме теперь виднеется розовый след от моей помады. Провожу пальцами под

нижней губе, стирая то, что размазалось.

— Помочь? — вдруг спрашивает Шон.