Михаил Смиртюков - Государство — это он

остановиться. Толковым было и его выступление на слете. Он перебрал регламент, но,

поскольку говорил исключительно по делу, его никто не останавливал. Вернулся я в Москву, написал записку об увиденном. А через некоторое время узнал, что Косыгина назначили

заведующим промышленно-транспортным отделом обкома партии, а затем избрали

председателем Ленинградского горисполкома.

Ваша записка сыграла в этом какую-то роль?

Скорее всего, она оказалась только одним из многих положительных отзывов о работе

Алексея Николаевича, которые Микоян доложил Сталину, и это изменило судьбу Косыгина.

В 1939 году его назначили наркомом текстильной промышленности. Причем все было

организовано чисто по-сталински. Косыгина, как он мне рассказывал, без всякого объяснения

причин вызвали в Москву. Он приехал, на вокзале купил "Правду" и из нее узнал о

назначении. Тогда в отличие от нынешнего времени существовал особый порядок приема-

передачи дел руководителями отраслей. Создавалась специальная комиссия с участием

представителей Совнаркома и Комиссии советского контроля. И так получилось, что

представлять Совнарком назначили меня, а от контрольного органа в комиссию вошла

знаменитая большевичка Розалия Землячка. Боялись ее, нужно сказать, все страшно – и не

без оснований. Мне рассказывали, что однажды она, будучи в Горьком, пришла в управление

речного порта. Не понравилось ей, что посреди Волги долго стоит и гудит пароход. Речной

начальник, к которому она вошла, был в запарке и не заметил, что у пришедшей к нему

женщины на лацкане костюма орден Ленина, очень редкая по тем временам награда. Ну

мечется, кричит и вдруг видит ее. "А вам, – говорит, – дамочка, чего здесь надо?" В общем, тот речник вспоминал об этой встрече много лет. Не знаю, сколько их всего ему дали.

А в комиссии по приему-передаче дел она свирепствовала?

Нет. Мне показалось, что ей пришлись по душе собранность и деловитость Косыгина. По

заведенному порядку новому наркому в присутствии прежнего начальники управлений

наркомата докладывали обо всех успехах и нерешенных вопросах. Так что после десяти дней

работы комиссии Алексей Николаевич получил достаточно полную информацию о

текстильной промышленности страны.

Фото: Росинформ / Коммерсантъ

"Мы с ним говорили почти ежедневно на протяжении почти двух десятков лет, а о его

детстве я знал только то, что было написано в официальных документах"

А каким он оказался наркомом?

По долгу службы я часто бывал у него на коллегиях наркомата. И на меня произвела

приятное впечатление его манера говорить с подчиненными: без нажима, спокойно,

аргументированно. Даже не было заметно, что у него есть проблемы. Не очень здорово

сложились у Косыгина отношения с транспортниками. Железнодорожники неритмично

подвозили сырье и вывозили готовую продукцию с текстильных предприятий. Косыгин

решил прибегнуть к помощи председателя Совнаркома Молотова. Попросил принять и начал

рассказывать об этих трудностях. Молотов выслушал его и спрашивает: "А от меня чего вы

хотите?" Косыгин попросил поднажать на путейцев. А Молотов снова спрашивает: "А вы

кто? Кем вы у нас работаете?" "Наркомом", – отвечает Косыгин. "Так вот, – говорит

Молотов, – идите и работайте наркомом. А я за вас вашу работу делать не буду". Косыгин, как он мне рассказывал, сначала обиделся. А потом не раз рассказывал о той встрече с

Молотовым тем подчиненным, которые хотели перевалить на него свои заботы. И с работой

начал справляться настолько успешно, что уже в апреле 1940 года его назначили зампредом

Совнаркома.

А как проявил себя Косыгин во время войны?

На третий день после нападения немцев его назначили заместителем председателя Совета по

эвакуации при Совнаркоме. И фактически он руководил всей работой по вывозу предприятий

и миллионов людей с территорий, которые вот-вот должен был занять враг.

Вы встречались с ним в это время?

Косыгину, не снимая с него других обязанностей, поручили руководить вывозом людей из

окруженного врагом Ленинграда, а я по приказу Микояна отвечал за снабжение ленинградцев

продовольствием. Мы нередко были в Ленинграде одновременно. А вот после снятия

блокады наши пути несколько разошлись. Сначала Алексея Николаевича назначили