Михаил Смиртюков - Государство — это он

от Брежнева и Подгорного подчеркнутая нелюбовь ко всякого рода пьяным встречам и

охотам. Косыгин ведь даже на отдыхе предпочитал жить скромно – в обычном

двухкомнатном номере санатория, хотя на любом курорте были госдачи для членов

Политбюро.

Фото: Росинформ / Коммерсантъ

"Мне как-то принесли для оплаты счет за отдых на госдаче в Пицунде министра угольной

промышленности Засядько (на фото — слева). В раскладе продуктов было написано, что за

месяц на него израсходовали 2600 яиц!"

Брежнева раздражало это его "чистоплюйство"?

Конечно. Но к развалу правящего триумвирата привело другое: Брежнев с самого начала

хотел быть первым среди равных и все время стремился показать, что он все-таки главнее

Косыгина и Подгорного. Например, захотел иметь кабинет не только на Старой площади, но

и в Кремле. И нам пришлось освободить и отремонтировать для него и его аппарата третий

этаж Казаковского корпуса. Перед окончанием ремонта я пошел посмотреть, все ли сделано

как надо. Захожу в комнату отдыха за кабинетом, предназначенным для Брежнева, а там уже

сам Леонид Ильич. Стоит перед зеркалом, брови укладывает. Здороваюсь, а он отвечает:

"Привет!" И продолжает расческой работать. Неудобно, черт! Рабочие же кругом ходят, а ему

хоть бы хны.

А когда монолитное единство трех руководителей рухнуло?

Оно рушилось постепенно, на протяжении нескольких лет. Брежневу нужно было время,

чтобы посадить на все значительные партийные посты своих людей. В смысле подбора и

расстановки кадров ему равных не было и нет. И только затем он занялся другими органами

власти. Но ревниво следить за всем, что делает Косыгин, он начал вскоре после прихода к

власти. Собственно, к конфронтации с Алексеем Николаевичем его подталкивал и

партаппарат. Главной заботой Косыгина было проведение экономической реформы. Он

считал, что предприятиям и отраслям нужно предоставить больше самостоятельности. И

первыми восстали против этого партийные чиновники на местах. Они почувствовали, что

вскоре не смогут давать указания директорам заводов, что, понятно, не могло им

понравиться. А Брежнев очень чутко прислушивался к настроениям руководящих партийных

масс. С помощью Минфина товарищи из ЦК начали душить реформу, а самого Косыгина

Брежнев (чаще всего без всякого повода) начал критиковать на Политбюро.

Как же без повода? Ведь известно, к примеру, что Косыгин без согласования с Брежневым

разрешил уехать за границу дочери Сталина Светлане Аллилуевой.

Я, между прочим, хорошо помню этот день. Я, как обычно, утром пришел к Алексею

Николаевичу с "почтой" – документами, требовавшими его подписи. А дежурные в приемной

извиняются, что не успели позвонить: на прием попросилась Аллилуева, и Косыгин сейчас с

ней беседует. Пробыла она у него минут пятнадцать. Вхожу. Он рассказывает, что Светлана

попросила по семейным делам выпустить ее за границу и что дала слово вернуться. Косыгин

ведь сам был человеком слова и как-то не задумался о том, что, даже дав слово, она может

его подвести. "А если все-таки не вернется?" – спрашиваю. Он задумался и, в свою очередь, спросил: "А чем она может навредить, если останется там? Будет рассказывать что-то о

Сталине? Так культ личности мы и сами разоблачили". Но когда она все-таки не вернулась, на Политбюро против Косыгина подняли большую волну. Но гораздо больше его

отношениям с Брежневым навредила встреча с премьером КНР Чжоу Эньлаем. Алексей

Николаевич летел из Вьетнама над территорией Китая, с которым в тот момент отношения по

вине Хрущева были испорчены. И Косыгин с борта самолета направил приветственную

телеграмму китайскому народу и его премьеру. А через десять минут пришла ответная

телеграмма от Чжоу Эньлая с предложением приземлиться в Пекине и провести переговоры.

Прошли они успешно, но когда я решил поздравить Алексея Николаевича с этим, он только

горько усмехнулся. Оказалось, что сразу после возвращения ему позвонил Брежнев и, не

поинтересовавшись результатом встречи в Пекине, спросил: "Кто разрешил показывать твою

встречу с Чжоу по нашему телевидению?" После этого, насколько я знаю, Брежнев установил

пропорцию: сколько в программе "Время" нужно показывать его и во сколько раз меньше –